Составление расписания для графов синхронных потоков данных

Розглянуто задачу складання розкладу для алгоритму, який заданий графом синхронних потоків даних (ГСПД). Запропоновано метод складання періодичного розкладу ГСПД з періодом L тактів, оснований на перетворенні його у просторовий ГСПД, вершини якого мають координати місця та моменту виконання відповідних операторів алгоритму. На координати просторового ГСПД накладено обмеження: оператори, які виконуються в одному процесорному елементі, не повинні мати однакові такти свого виконання, які взято за модулем L. Завдяки цьому ГСПД відображається у спеціалізований обчислювач, який виконує алгоритм у конвеєрному режимі з оптимізованою завантаженністю ресурсів. Показано алгоритм пошуку субоптимального розкладу на основі просторового ГСПД.The scheduling problem for the synchronous dataflow graph (SDF) is considered. A method of the SDF scheduling is proposed which is based on transforming SDF into spatial SDF. The circular schedule has the period of L cycles. Each spatial SDF node has the coordinates of space and time of an event, where and when the respective algorithm steps were performed. A set of restrictions, which the SDF nodes have, helps to derive the circular schedule with the optimum load balancing. So, the nodes, which are mapped into a single resource, must not have the same clock cycles modulo L, and the number of such nodes has to approach L. The resulting schedule is implemented in the pipelined datapath. The algorithm for computing the suboptimal schedule is proposed based on the spatial SDF.Рассмотрена задача составления расписания для алгоритма, заданного графом синхронных потоков данных (ГСПД). Предложен метод составления расписания ГСПД с периодом L тактов, основанный на преобразовании его в пространственный ГСПД, вершины которого имеют координаты места и момента выполнения соответствующих операторов алгоритма. На координаты пространственного ГСПД наложены ограничения: операторы, исполняемые в дном процессорном элементе, не должны иметь одинаковые такты своего исполнения, взятые по модулю L. Благодаря этому ГСПД отображается в специализированный вычислитель, исполняющий алгоритм в конвейерном режиме с оптимизированной загруженностью ресурсов. Показан алгоритм поиска субоптимального расписания на основе пространственного ГСПД

Fredholmness of Toeplitz operators on the Fock space

The Fredholm property of Toeplitz operators on the $p$-Fock spaces $F_\alpha^p$ on $\mathbb{C}^n$ is studied. A general Fredholm criterion for arbitrary operators from the Toeplitz algebra $\mathcal{T}_{p,\alpha}$ on $F_\alpha^p$ in terms of the invertibility of limit operators is derived. This paper is based on previous work, which establishes corresponding results on the unit balls $\mathbb{B}^n$

Изучение функциональных свойств кисломолочного продукта на основе кобыльего молока

In the last few years, there has been a growing interest in the use of mare’s milk for human nutrition as well as in the use of this product for treatment and prevention of diseases such as hepatitis, chronic pathologies of the gastrointestinal tract, tuberculosis and others. The beneficial properties of mare’s milk are determined first of all by its significant differences from ubiquitous cow’s milk. Many studies show that consumption of fermented milk products offers various advantages for health and the use of probiotic cultures in the composition of starters for fermented milk products allows imparting several functional properties to a product. However, kumis is the only available fermented milk product from mare’s milk on the market. Therefore, the development of new fermented milk products based on mare’s milk is topical and highly demanded. Fermented milk products were developed based on mare’s milk and mare’s milk with addition of cow’s milk using the association consisted of the starter for yogurt and the probiotic strain L. rhamnosus F. The aim of the work was to determine functional properties of fermented milk products based on mare’s milk and mare’s milk with addition of cow’s milk by in vitro methods. It was proved that the products had the high total antioxidant capacity, antiradical and antimicrobial activities as well as the low value of atherogenicity (1.22); the ratio of hypocholesterolemic fatty acids to hypercholesterolemic fatty acids is 1.40.В последние годы заметно возрос интерес к использованию кобыльего молока в питании человека, а также к применению этого продукта для лечения и профилактики таких заболеваний, как, например, гепатит, хронические патологии желудочно-кишечного тракта, туберкулез и  пр. Полезные свойства молока кобыл обусловлены в первую очередь его существенными отличиями от повсеместно распространенного коровьего молока. Многочисленные исследования свидетельствуют о том, что потребление кисломолочных продуктов обеспечивает различные преимущества для здоровья, а использование пробиотических культур в составе заквасок для кисломолочных продуктов позволяет добавить продукту ряд функциональных свойств. Однако единственный доступный на рынке кисломолочный продукт из кобыльего молока — это кумыс. В связи с  этим создание новых кисломолочных продуктов на основе кобыльего молока является актуальным и востребованным. Были разработаны кисломолочные продукты на основе кобыльего молока и кобыльего молока с добавлением коровьего с использованием ассоциации, состоящей из закваски для йогурта и пробиотического штамма L. rhamnosus F. Целью работы являлось определение функциональных свойств кисломолочных продуктов на основе кобыльего молока и кобыльего молока с добавлением коровьего методами in  vitro. Доказано, что продукты обладают высокой общей антиоксидантной емкостью, антирадикальной и антимикробной активностями, а также низким значением атерогенности (1,22); отношение общего содержания гипохолестеринемических к гиперхолестеринемическим жирным кислотам составляет 1,40

Reading Practices of Students of the Metropolitan Metropolis: “Amateurs” and “Pragmatists”

Modern social processes (globalization, urbanization, digitalization, succession of generations and others) actualize public and scientific attention to students’ reading culture, reading practices and their various aspects (gender, social, economic, and others). The issue of culture of reading, reading practices, their features and structure is a topical and relatively under-developed topic of interdisciplinary analysis. These phenomena are considered in sociology within the framework of some concepts: as a separate type of practice in the process of personal literacy formation, through the connection of cultural heritage and social class, through the analysis of subjective and existential meanings of the reading experience, and others. It is interesting to study the reading practices of students due to the specificity of the subject-object role of this social group in the process of cultural intergenerational continuity. The article highlights the results of an empirical study conducted among students of Moscow universities. Two types of students’ attitudes to works of fiction are revealed: pragmatic and value-reflective. The characteristics of these two groups are given, compared with other indicators (love of reading, reading as pleasure, volume of reading, genres of fiction, and others). The main conclusions and results presented in the publication will be of interest to teachers, scientists, representatives of state and public organizations and specifically to students

Культурологія

Згідно з навчальною програмою, затвердженою Міністерством освіти і науки України, у навчально-методичному комплексі “Культурологія” розглядаються проблеми сутності культури та механізми її функціонування і розвитку, провідні концепції культурологіїї щодо походження, типологізації культури, схем культурно-історичної динаміки; історичні типи соціокультурних світів, що базуються на певній ціннісно-світоглядній основі; провідні тенденції сучасного культурного розвитку. Значна увага приділяється таким феноменам духовної культури як релігія та мистецтво. З метою найбільш ефективної організації самостійної роботи студентів, поряд з викладенням теоретичних основ курсу, в комплекс до кожної теми включені запитання для самоперевірки, плани семінарських занять, тематика рефератів та доповідей, індивідуальні завдання для самостійної роботи, тести, а також література. Фрагменти текстів першоджерел до кожної теми будуть сприяти більш глибокому засвоєнню матеріалу студентами та збагаченню їх інтерпретаційного досвіду. Посібник призначено для студентів вищих навчальних закладів ІІІ-IV рівнів акредитації

Особенности личностных характеристик реципиентов после трансплантации сердца

Objective: to assess the personal psychological profile of heart transplant recipients as the first stage in the development of post-transplant personalized rehabilitation programs. Materials and methods. From January 2010 to July 2019, 129 HTs were performed (mean age 46.6 ± 14.1 years; 74% (n = 95) were men, 26% (n = 34) were women). All patients in the heart transplant waiting list were examined by a clinical psychologist and a psychotherapist to exclude contraindications to transplant surgery. To assess personal traits, we used the standard multifactorial questionnaire by Cattell R., 16 PF (version A), which included 187 questions. Heart transplantation and absence of post-transplant severe cognitive impairments were the selection criteria for this study. Patients were surveyed before they were discharged from the hospital – 30–60 days following HT: during the period of complete recovery after surgery. In the present study, a retrospective assessment of the results was performed in 107 patients (n = 76 – men; n = 31 – women). Results. Analysis of the personality portrait revealed that over half of recipients were reserved, distant (factor A – schizothymia) and restrained (factor F – restraint; F2 – introvert; F4 – conforming) with lower mental capacity (factor B), and were shy, timid (factor H), with low super ego (factor G: irresponsible, tolerates disorder, flexible, open to change). Our results showed that 47% of patients (n = 18 out of 38 patients, n = 22 are pensioners) with a weak degree of factor C (reactive, affected by feelings) are workers to 42% (n = 29 out of 69, n = 28 – retirees) with a strong degree of the same factor. One year after HT, the number of physically active patients was higher among those with low anxiety compared with high anxiety (41% (18 of 44) and 32% (20 of 63), respectively, p = 0.41). Conclusion. Personality factors are non-modifiable characteristics of patients. They affect human behavior, return to work and to social life, as well as physical and psychological recovery from HT. Knowing the personal traits of recipients would allow to develop a personalized approach to their rehabilitation and a technique for timely examination after HT.Цель. Исследовать личностный психологический портрет пациентов после трансплантации сердца (ТС) в качестве первого этапа разработки персонифицированных программ реабилитации после пересадки сердца. Материалы и методы. С января 2010-го по июль 2019 г. было выполнено 129 ТС (средний возраст – 46,6 ± 14,1 года; 74% (n = 95) – мужчины, 26% (n = 34) – женщины). Одним из пунктов обследования в ЛОТС была консультация клинического психолога и врача-психотерапевта для исключения противопоказаний к операции. Для оценки личностных характеристик мы использовали стандартный многофакторный опросник Р. Кеттелла 16 PF (версия А), включающий в себя 187 вопросов. Критериями отбора в данное исследование были выполненная ТС и отсутствие тяжелых когнитивных нарушений, развившихся в посттрансплантационном периоде. Анкетирование пациентов проводили перед их выпиской из стационара – через 30–60 дней после ТС: в период полного восстановления после операции. В настоящем исследовании была выполнена ретроспективная оценка результатов у 107 пациентов (76 мужчин, 31 женщина). Результаты. При анализе личностного портрета выявлено, что более половины реципиентов были скрытными, недоверчивыми (фактор А – шизотимия) и сдержанными (фактор F – сдержанность; F2 – интроверт; F4 – конформность) с низким интеллектом (фактор В), нерешительными (фактор H – тректия), с низким суперэго (фактор G: безответственный, неорганизованный, непостоянный, переменчивый). По нашим результатам, 47% больных (18 пациентов из 38; 22 – пенсионеры) со слабой степенью развития фактора С («Слабость Я») работают по сравнению с 42% (29 из 69; 28 – пенсионеры) с сильной степенью фактора. Через 1 год после ТС количество физически активных пациентов было больше среди отличающихся низкой тревожностью по сравнению с высоко тревожными (41% (18 из 44) и 32% (20 из 63) соответственно, p = 0,41). Заключение. Личностные характеристики – это немодифицируемые черты больных, которые влияют на их поведение, возвращение к работе и социальной жизни, а также их физическое и психологическое восстановление после ТС. Знание личностных особенностей реципиентов позволит разрабатывать персонифицированный подход к их реабилитации и алгоритм своевременного обследования после ТС

Relativistic outflow from two thermonuclear shell flashes on neutron stars

We study the exceptionally short (32-41 ms) precursors of two intermediate-duration thermonuclear X-ray bursts observed with RXTE from the neutron stars in 4U 0614+09 and 2S 0918-549. They exhibit photon fluxes that surpass those at the Eddington limit later in the burst by factors of 2.6 to 3.1. We are able to explain both the short duration and the super-Eddington flux by mildly relativistic outflow velocities of 0.1$c$ to 0.3$c$ subsequent to the thermonuclear shell flashes on the neutron stars. These are the highest velocities ever measured from any thermonuclear flash. The precursor rise times are also exceptionally short: about 1 ms. This is inconsistent with predictions for nuclear flames spreading laterally as deflagrations and suggests detonations instead. This is the first time that a detonation is suggested for such a shallow ignition column depth ($y_{\rm ign}$ = 10$^{10}$ g cm$^{-2}$). The detonation would possibly require a faster nuclear reaction chain, such as bypassing the alpha-capture on $^{12}$C with the much faster $^{12}$C(p,$\gamma$)$^{13}$N($\alpha$,p)$^{16}$O process previously proposed. We confirm the possibility of a detonation, albeit only in the radial direction, through the simulation of the nuclear burning with a large nuclear network and at the appropriate ignition depth, although it remains to be seen whether the Zel'dovich criterion is met. A detonation would also provide the fast flame spreading over the surface of the neutron star to allow for the short rise times. (...) As an alternative to the detonation scenario, we speculate on the possibility that the whole neutron star surface burns almost instantly in the auto-ignition regime. This is motivated by the presence of 150 ms precursors with 30 ms rise times in some superexpansion bursts from 4U 1820-30 at low ignition column depths of ~10$^8$ g cm$^{-2}$.Comment: 11 pages, 6 figures, accepted by Astronomy and Astrophysic