Pecularities of composition, structure and environments of Hirnantian deposits in the Timan-northern Ural sedimentary basin

The results of lithological and geochemical study of the Hirnantian deposits on the western slope of the Subpolar (Ko-BKB and Ko-108/01 sections) and Northern (BK-2 section) Urals are presented. At the beginning of the Hirnantian the regression in the Timan-northern Ural region on the outer zone of the carbonate platform margin (eastern sections of Ko-BKB - the Bad’yashor Fm in the Kozhym River, Subpolar Urals and BK-2 - pack 1 of the Verkh Ruchej Fm in the Ilych River basin, Northern Urals) was manifested in the formation of breccias, erosion surfaces with pockets, carbon and oxygen isotope excursions. In the inner zone of the platform margin (western section Ko-108/01 - pack 1 of the Yunkoshor Fm) was formed bioclastic sands, erosion processes have been significantly weaker. In the late Hirnantian existed shoals with crinoidal-sand facies (sections Ko-BKB - the Kamennaya Baba Fm and BK-2 - pack 2 of the Verkh Ruchej Fm) and more quiet water conditions of lower intertidal zone (section Ko-108/01 - pack 2 of the Yunkoshor Fm). The difference in the sedimentation was due to the existence of paleouplifts and paleodepressions (raised and lowered blocks of composite basement) on the carbonate platform. The similar environments in the sedimentary basin are revealed in the mid-Hirnantian by the negative excursion of carbon and oxide isotope curves clearly expressed in all sections. This shift reaching in the δ18О to 4.7‰ fixed in the section Ko-BKB. Such expressive isotope excursion can apply as the regional geochemical marker of the mid-Hirnantian deposits. This time interval characterizes an abrupt shallowing, intense continental runoff, and influence of fresh-water due to short-term extensive regional regression in the Timan-northern Ural marine basin. For the Hirnantian Stage in stratigraphic scheme of the Western Urals on the basis of sections completeness it is necessary to allocate the “Kozhym” Regional Stage with the stratotype sections in the Kozhym River on the Subpolar Urals, which must be located above the Kyr’ya Regional Stage corresponding to the upper Katian

Friction Unit of a Disc Brake Based on a Combination of Friction Materials

The design of the disc brake friction unit is proposed, the basis for the creation of which is a combination of friction materials with different properties. As a criterion for the structural formation of a friction unit of a disc brake, it is proposed to use the initial equality of linear wear rates for all brake linings made of friction materials with different properties. It is shown that the use of a friction unit based on combined friction materials makes it possible to achieve new disc brake characteristics, compared to its traditional design. It is concluded that the proposed solution is promising

КОРЕКЦІЯ ЛАКТАЗНОЇ НЕДОСТАТНОСТІ У ДІТЕЙ ГРУДНОГО ВІКУ З ПРОЯВАМИ АЛЕРГІЇ НА ХАРЧОВІ ПРОДУКТИ

The aim of the study – to investigate an effort of correcting lactose deficiency to the health of infants with symptoms of allergy to foods.Materials and Methods. The study involved 35 children aged 2 to 14 months with food allergy. The study included patients with lactase deficiency predictable for the previous definition of fecal pH values (below 5.5). Children underwent general clinical examination, scatological study the definition of fecal pH, crop fecal bacteria overgrowth dynamics.Results and Discussion. In all the children we recorded certain manifestations of food allergy. The children were on breast feeding – 16 (45.7 %), partially breastfed – 14 (40 %) and artificial – 5 (14.3 %) feeding. In the study of microbial landscape of the intestine in most children the total number of E.coli remained in the normal range. Reducing the number of bifid bacteria and lactobacilli observed respectively in 25.7 % and 60.0 % of patients. The most observed children had pathogenic micro flora. All children after examination were prescribed the treatment that included hypoallergenic diet for breastfeeding mother and / or child, enzyme replacement therapy with lactase "Mamalak." Product – drops containing 1 ml solution in 3000 ALU lactase. The drug was administered at the rate of 750 ALU of lactase (5 drops) per 100 ml of breast milk or replacement before eachfeeding period of 60 days. Every 3-rd child had clinical improvement of skin- and gastrointestinal syndromes (11–31.4%). A part of children (approx. 25 %) had positive changes in the intestinal micro flora. An amount of children rose till the end of observation up to 29 (82.9 %).Conclusions. Infants having symptoms of allergy to food can get formed lactose deficiency. Addition of lactase medicine tocomplex therapy is recommended for allergic diseases contributed to the health improvements of children in most cases.Цель исследования – изучить влияние коррекции лактазной недостаточности на состояние здоровья детей грудного возраста с проявлениями аллергии на продукты питания.Материалы и методы. Проведено обследование 35 детей в возрасте от 2 до 14 месяцев с пищевой аллергией. В исследование были включены пациенты с предполагаемой лактазной недостаточностью по результатам предварительного определения рН кала (значение ниже 5,5). Детям проведено общеклиническое обследование, копрологическое исследование испражнений с определением рН кала, посев кала на дисбактериоз в динамике.Результаты исследования и их обсуждение. У большинства обследованных детей были выявлены кожный и гастроинтестинальный синдромы. Дети находились на естественном, частично грудном и искусственном вскармливании. Наблюдались нарушения микробиоценоза кишечника: снижение бифидо- и лактобактерий, избыточный рост условно-патогенной флоры. После обследования всем детям было назначено лечение, которое включало гипоаллергенную диету для кормящей матери и/или ребенка, заместительную ферментную терапию препаратом лактазы «Мамалак». Форма выпуска – капли, которые содержат в 1 мл раствора 3000 ALU лактазы. Препарат назначался из расчета 750 ALU лактазы (5 капель) на 100 мл грудного молока или молочной смеси перед каждым кормлением на протяжении 60 дней. Через 30 дней клиническое улучшение течения кожного и гастроинтестинального синдромов отмечено у каждого третьего ребенка (11–31,4 %), у части детей (приблизительно 25 %) наблюдались положительные изменения в составе микрофлоры кишечника. До конца срока наблюдения количество детей с положительными клиническими результатами увеличилось до 29 (82,9 %).Выводы. У детей грудного возраста с проявлениями аллергии на пищевые продукты возможно формирование лактазной недостаточности. Применение препарата лактазы в составе комплексной терапии, рекомендованной при аллергических заболеваниях, способствовало улучшению состояния здоровья у абсолютного большинства детей.Мета дослідження – вивчити вплив корекції лактазної недостатності на стан здоров’я дітей грудного віку з проявами алергії на продукти харчування.Матеріали та методи. Обстежено 35 дітей віком від 2 до 14 місяців з харчовою алергією. В дослідження були включені пацієнти з передбачуваною лактазною недостатністю за результатами попереднього визначення рН калу (значення нижче 5,5). Дітям проведено загальноклінічне обстеження, копрологічне дослідження випорожнень з визначенням pH калу, посів калу на дисбактеріоз у динаміці.Результати дослідження та їх обговорення. В усіх дітей відмічались ті чи інші прояви харчової алергії. Діти перебували на природному – 16 (45,7 %), частково грудному – 14 (40 %) і штучному – 5 (14,3 %) вигодовуванні. При дослідженні мікробного пейзажу кишечника у більшості дітей загальна кількість кишкової палички залишалась у межах норми, зменшення кількості біфідо- і лактобактерій спостерігалось, відповідно, у 25,7 та 60,0 % пацієнтів. У абсолютної більшості обстежуваних висівалася умовно-патогенна мікрофлора. Після обстеження всім дітям було призначено лікування, яке включало гіпоалергенну дієту для матері-годувальниці та/або дитини, замісну ферментну терапію препаратом лактази «Мамалак». Форма випуску – краплі, які містять в 1 мл розчину 3000 ALU лактази. Препарат призначався з розрахунку 750 ALU лактази (5 крапель) на 100 мл грудного молока або молочної суміші перед кожним годуванням терміном 60 днів. Через 30 діб клінічне покращення перебігу шкірного і гастроінтестинального синдромів відмічено у кожної третьої дитини (11–31,4 %), у частини дітей (близько 25 %) спостерігалися позитивні зміни у складі мікрофлори кишечника. До кінця терміну спостереження кількість дітей з позитивними клінічними результатами збільшилась до 29 (82,9 %).Висновки. У дітей грудного віку з проявами алергії на харчові продукти можливе формування лактазної недостатності.Додавання препарату лактази до комплексної терапії, рекомендованої при алергічних захворюваннях, сприяло покращеннюстану здоров’я дітей у абсолютній більшості випадків

Влияние внекорневого обогащения капусты цветной селенатом натрия на урожайность, пищевую ценность и антиоксидантный статус растений

Relevance. Biofortification of agricultural crops with selenium is considered to be the most promising method for the human selenium status optimization.Methods. Effect of foliar biofortification of cauliflower, Polyarnaya Zvezda cv, with sodium selenate of different concentrations on yield, selenium content and biochemical characteristics of plants were investigated.Results. Enrichment of plants with selenium increased yield by 1.23-1.31 times, sugar content – 1.6 times, ascorbic acid concentration – 1.52-2 times. On the contrary, the treatment did not affect pholyphenol content and antioxidant activity of ethanolic extracts of plants. Selenium accumulation levels decreased according to inflorescences > leaves > roots. Sodium selenate solution at 75 mg/L concentration increased mass of cauliflower leaves 1.9 times and roots – 1.5 times. Consumption of 100 g of cauliflower fortified with 50 mg/L sodium selenate solution provided 100% of the daily adequate selenium consumption level. Utilization of higher sodium selenate concentrations ensured 127% and 418% of the daily adequate consumption level in case of 75 mg/L and 100 mg/L concentrations respectively. Taking into account insignificant differences between sugar content and antioxidants in cauliflower inflorescences fortified with different doses of selenium the most suitable concentration to be used was 50 mg/L.Актуальность. Обогащение сельскохозяйственных растений селеном считается наиболее перспективным путем решения проблемы дефицита селена среди населения многих стран мира.Материал и методика. Исследовано внекорневое обогащение капусты цветной сорт Полярная звезда различными дозами селената натрия на урожайность, содержание селена и биохимические показатели органов растений.Результаты. Показано, что обогащение селеном растений повышает урожайность в 1,23-1,31 раз, содержание сахаров – в 1,6 раз, аскорбиновой кислоты – 1,52-2,0 раза, но не влияет достоверно на концентрацию полифенолов и уровень жирорастворимых антиоксидантов. Уровень аккумулирования селена снижался в ряду: соцветия > листья > корни. Селенат натрия в концентрации 75 мг/л увеличивал в 1,9 раза массу листьев капусты цветной и в 1,5 раза – корневой системы. Потребление 100 г обогащенной селеном капусты цветной обеспечивало 100% суточной потребности в селене при использовании раствора 50 мг селената/л, 127% – в условиях применения 75 мг селената/л раствора и 418% – при опрыскивании растений раствором селената натрия концентрации 100 мг/л. Принимая во внимание незначительные различия в содержании сахаров и антиоксидантов в соцветиях капусты, обогащенной разными дозами селена, оптимальным представляется использование раствора селената натрия в концентрации 50 мг/л

ИНСТРУМЕНТАЛЬНО-БИОФИЗИЧЕСКИЙ МЕТОД ОЦЕНКИ КАЧЕСТВА СЕМЯН ЗЕЛЕННЫХ ОВОЩНЫХ КУЛЬТУР

Questions of quality of the sowed seeds in agriculture have paramount value. Use of highquality uniform seeds is the key to successful production of crop production. Vegetable seeds, in particular, leaf vegetables, are most vulnerable in this plan in view of their shallow amount, the long period of fructing time and some other factors. The modern tool methods of evaluation test allow to glance in internal structure of seeds and to scoop more information. The most suitable for these purposes is us the developed method of microfocal X-ray of vegetable seeds. In this work seeds of different types of green and spicy and flavoring vegetable crops are analysed: melissa, marjoram, asparagus, spinach and garden cress. The analysis was carried out both by a method of r of seeds, and by a standard technique. The most typical defects and shortcomings of internal structure of seeds influencing their economic and biological indicators are identified. Comparison of methods is carried out. It is shown that X-ray analysis of quality of seeds, in particular, viability, by visualization of images efficient and rather precise. The small error of a method is compensated with its bigger informational content: that is, the analysis is carried out not by the principle of viable and not viable seeds, there is their division as on viability (full, low quality), and on defects and shortcomings (outstanding, ugly, the defective, injured, etc.). At the same time seeds as a result of the analysis aren't utilized and remain for further work. The method differs in speed and ease of execution. The prospects of development of a method are specified. It is the integrated automatic analysis of quality of seeds. The algorithm of automatic computer X-ray analysis of quality of vegetable seeds is so far developed, the first version of the program is approved.Вопросы качества высеваемых семян в земледелии имеют первостепенное значение. Использование высококачественных однородных семян является залогом успешного производства продукции растениеводства. Семена овощных культур, в частности, зеленных и пряно-вкусовых, наиболее уязвимы в этом плане ввиду мелких их размеров, длительного периода плодоношения и ряда других факторов. Современные инструментальные методы оценки качества позволяют заглянуть во внутреннюю структуру семян и черпать больше информации. Наиболее подходящим для этих целей является нами разработанный метод микрофокусной рентгенографии семян овощных культур. В данной работе проанализированы семена различных видов зеленных и пряно-вкусовых овощных культур: мелиссы, майорана, спаржи, шпината и кресс-салата. Анализ проводился как по методу рентгенографии семян, так и по стандартной методике. Идентифицированы наиболее типичные дефекты и недостатки внутренней структуры семян, влияющие на их хозяйственно-биологические показатели. Проведено сравнение методов. Показано, что рентгенографический анализ качества семян, в частности, жизнеспособности, путем визуализации изображений эффективный и достаточно точный. Небольшая погрешность метода компенсируется с его большей информативностью: то есть, анализ проводится не по принципу всхожих и невсхожих семян, идет их разделение как по жизнеспособности (полноценные, некондиционные), так и по дефектам и недостаткам (невыполненные, уродливые, поврежденные, травмированные и др.). В то же время семена в результате анализа не утилизируются и сохраняются для дальнейшей работы. Метод отличается быстротой и легкостью исполнения. Указаны перспективы развития метода. Это полный автоматический анализ качества семян. К настоящему времени разработан алгоритм автоматического компьютерного рентгенографического анализа качества семян овощных культур, апробирована первая версия программы

АЛГОРИТМЫ АВТОМАТИЧЕСКОГО ЦИФРОВОГО АНАЛИЗА КАЧЕСТВА СЕМЯН ОВОЩНЫХ КУЛЬТУР

The seed fund is considered as a basis of food independence of the country and seed certification in many developed countries, including the Russian Federation, is care of the state. Seed farming of vegetable cultures in our country is complicated by adverse soil-climatic conditions of the majority of regions. The quality of the made seeds which does not conform to requirements of the modern agriculture providing uses of the homogeneous seeds with high field viability remains the main problem of branch. The modern level of development of scientific knowledge provides application of instrumental methods of the analysis of quality of the seeds differing in high informational content, speed and ease of execution. We developed and approved a method X-ray analysis of quality of vegetable seeds. Now programming, automation of this method is conducted. The way of the digital analysis of x-ray images in the automatic mode comes to replacement of earlier applied visual analysis of radiographs of seeds. The modernized hardware and software system is developed and approved, the program algorithm consisting of several stages is developed. There is a completion and approbation of the new software for the automatic analysis of graphic files of X-ray image of seeds of vegetable cultures under the name "Sortsemkontrol-1.0". Development and deployment of a method of the automatic analysis of x-ray images of vegetable seeds is essential to accelerate process, will increase its informational content and will allow to get rid of subjectivity, connected by the visual analysis of radiographs.Семенной фонд рассматривают как основу продовольственной независимости страны, и семенной контроль во многих развитых странах, в том числе Российской Федерации, является заботой государства. Семеноводство овощных культур в нашей стране затруднено неблагоприятными почвенно-климатическими условиями большинства регионов. Главной проблемой отрасли остается качество производимых семян, которое не соответствует требованиям современного земледелия, предусматривающего использования однородных семян с высокой полевой всхожестью. Современный уровень развития научных знаний предусматривает применение инструментальных методов анализа качества семян, отличающихся высокой информативностью, быстротой и легкостью исполнения. Нами разработан и апробирован метод рентгенографического анализа качества семян овощных культур. В настоящее время ведется программирование, автоматизация данного метода. В замену ранее применяемого визуального анализа рентгенограмм семян приходит способ цифрового анализа рентгеновских изображений в автоматическом режиме. Разработан и апробирован модернизированный программно-аппаратный комплекс, разработан алгоритм программы, состоящий из нескольких этапов. Идет доработка и апробация нового программного обеспечения для автоматического анализа графических файлов рентгенобразов семян овощных культур под названием «СортСемКонтроль-1.0». Разработка и внедрение метода автоматического анализа рентгеновских изображений семян овощных культур существенно ускорить сам процесс, повысит его информативность и позволит избавиться от субъективизма, связанной визуальным анализом рентгенограмм

Пищевая ценность, качество сырья и продовольственное значение культуры гороха овощного (Pisum sativum L.)

Vegetable peas are by far the most widely used among the main vegetable legumes. Due to its high nutritional value, it has an important food value and is cultivated almost everywhere. High nutritional qualities of vegetable peas are determined by the content of protein, carbohydrates, dietary fiber, vitamins, as well as macro– and microelements. Pea protein is popular due to its affordable price compared to animal protein. The value of pea protein is determined by its amino acid composition and its high balance, especially valuable amino acids that are not synthesized in animals and humans.The article discusses the nutritional value of vegetable peas (green beans; fresh, frozen and canned vegetable peas; dry seeds); the content of water-soluble protein, amino acid composition, the content of macro- and microelements in the seeds of vegetable peas of FSBSI FSVC selection varieties; the quality of green peas as raw materials for canning, depending on the type of seeds and the structure of starch grains; requirements for the quality of raw vegetable peas for canning; seedlings and microgreens as useful and nutritious products for fresh consumption; medicinal properties of vegetable peas; varieties of vegetable peas for various uses.Горох овощной на сегодняшний день – наиболее широко используется среди основных овощных бобовых культур. Благодаря высокой пищевой ценности он имеет важное продовольственное значение и возделывается практически повсеместно. Высокие пищевые качества гороха овощного определяются содержанием белка, углеводов, пищевых волокон, витаминов, а также макро– и микроэлементов. Белок гороха популярен благодаря доступной цене по сравнению с белком животного происхождения. Ценность белка гороха определяет его аминокислотный состав и его высокая сбалансированность, особенно ценны аминокислоты, которые не синтезируются в организме животных и человека. В статье рассматривается пищевая ценность гороха овощного (зеленых бобов; свежего, замороженного и консервированного гороха овощного; сухих семян); содержание водорастворимого белка, аминокислотный состав, содержание макро- и микроэлементов в семенах гороха овощного сортов селекции ФГБНУ ФНЦО; качество свежего гороха овощного как сырья для консервирования в зависимости от типа семян и структуры крахмального зерна; требования к качеству сырья гороха овощного для консервирования; проростки и микрозелень как полезные и питательные продукты для свежего потребления; лечебные свойства гороха овощного; сорта гороха овощного для различного направления использования

Особенности каротиноидного состава тыквы Конфетка, перспективы использования

Relevance. Pumpkin is one of the most important source of carotenoids for humans: β- and α-carotene, lutein and zeaxanthin playing a fundamental role in providing twilight and color vision accordingly.Results. Investigation of pumpkin carotenoid composition, Konfetka variety, revealed for the first time that this cultivar is the only one containing exclusively lutein in pulp with lutein and zeaxanthin in peel and lutein, zeaxanthin and β-carotene in placenta. Lutein concentration in pulp reached 11 mg/100 g, peel – 41.3/100 g, placenta – 51.2 mg/100 g. Zeaxanthin was absent in pulp and reached 28.3 mg/100 g in peel, and 10 mg/100 g in placenta. β-Carotene was detected only in placenta where its concentration was as much as 94.7 mg/100 g. The results indicate great prospects of ‘Konfetka’ components utilization (pulp, peel, placenta) in food industry, production of baby food and biologically active food additives, containing lutein and zeaxanthin.Актуальность. Тыква является важнейшим источником каротиноидов для человека: бета- и альфа-каротина, лютеина и зеаксантина, играющих фундаментальную роль в обеспечении сумеречного и соответственно цветового зрения у человека.Результаты. Исследование каротиноидного состава мякоти тыквы сорта Конфетка впервые позволило выявить, что это единственный известный в настоящее время сорт, накапливающий исключительно лютеин в мякоти и лютеин и зеаксантин в кожуре. Содержание лютеина в мякоти тыквы составляло 11 мг/100 г, кожуре – 41,3 мг/100 г, плаценте – 51,2 мг/100 г. Уровень зеаксантина отсутствовал в мякоти и составил в кожуре – 28,3 мг/100 г, и в плаценте – 10 мг/100 г. Бета-каротин был обнаружен только в плаценте, где его содержание достигало 94,7 мг/100 г. Полученные данные свидетельствуют о перспективности использования всех частей тыквы сорта Конфетка как в пищевой промышленности, так и в производстве детских продуктов питания и БАДов, содержащих лютеин и зеаксантин

Перспективы производства и использования сока ревеня

The review is devoted to the nutritional significance and prospects of garden rhubarb (Rheum rhabarbarum L.) utilization in food industry. High yield of juice reaching 90% and the ability to complex rhubarb stems processing for juice production and pectin extraction from rhubarb stem pomace are empathized. Rhubarb stems pomace recorded up to 21-23 % of pectin, which is significantly higher than in natural industrial sources of pectin. Medicinal value of rhubarb juice is discussed: antioxidant, anti-inflammatory, anti-carcinogenic, cardioprotective and anti-diabetic properties are indicated. Examples of high antioxidant content and unique organic acids composition of rhubarb juice are highlighted. Sorbic and benzoic acids are indicated as important components of juice widely used in food industry as food preservatives. Citric acid is shown to be the main component of rhubarb organic acids in spring. Special attention is paid to the non-waste production of juice thanks to the possibility of pomace processing for pectin recovery. Juice biochemical characteristics of four garden rhubarb cultivars (selection of Federal Scientific Center of Vegetable Production) are described: Udalets, Malakhit, Zaryanka and Krupnochereshkovy). Expediency of further selection on high anthocyanin content in rhubarb stems are empathized.Обзор посвящен пищевой ценности и перспективам использования сока ревеня садового (Rheum rhabarbarum L.) в пищевой промышленности. Отмечается высокий выход сока, достигающий 90%, а также возможность комплексной переработки сырья для получения сока и пектина из жмыха. Показано, что жмых черешков ревеня содержит от 21 до 23% пектина, что достоверно выше, чем в используемых в настоящее время природных источниках пектина. Обсуждается лекарственная ценность продукта, проявляющего антиоксидантное, противовоспалительное, противораковое, кардиопротекторное и антидиабетическое действие. Приводятся примеры высокого содержания антиоксидантов в соке и уникальный компонентный состав органических кислот, включая сорбиновую и бензойную, применяемых в качестве стабилизаторов в продуктах питания. Отмечается, что основной органической кислотой ревеня садового на ранней стадии развития (весной) является лимонная кислота. Особое внимание уделяется безотходности производства сока из черешков ревеня благодаря перспективам применения жмыха как значимого источника пектина. Приведена биохимическая характеристика сока 4-х сортов ревеня садового селекции ФГБНУ ФНЦО: Удалец, Малахит, Зарянка и Крупночерешковый. Отмечается целесообразность осуществления селекции ревеня на повышенное содержание антоцианов

Radioactivity control strategy for the JUNO detector

602siopenJUNO is a massive liquid scintillator detector with a primary scientific goal of determining the neutrino mass ordering by studying the oscillated anti-neutrino flux coming from two nuclear power plants at 53 km distance. The expected signal anti-neutrino interaction rate is only 60 counts per day (cpd), therefore a careful control of the background sources due to radioactivity is critical. In particular, natural radioactivity present in all materials and in the environment represents a serious issue that could impair the sensitivity of the experiment if appropriate countermeasures were not foreseen. In this paper we discuss the background reduction strategies undertaken by the JUNO collaboration to reduce at minimum the impact of natural radioactivity. We describe our efforts for an optimized experimental design, a careful material screening and accurate detector production handling, and a constant control of the expected results through a meticulous Monte Carlo simulation program. We show that all these actions should allow us to keep the background count rate safely below the target value of 10 Hz (i.e. ∼1 cpd accidental background) in the default fiducial volume, above an energy threshold of 0.7 MeV. [Figure not available: see fulltext.]openAbusleme A.; Adam T.; Ahmad S.; Ahmed R.; Aiello S.; Akram M.; An F.; An Q.; Andronico G.; Anfimov N.; Antonelli V.; Antoshkina T.; Asavapibhop B.; de Andre J.P.A.M.; Auguste D.; Babic A.; Baldini W.; Barresi A.; Basilico D.; Baussan E.; Bellato M.; Bergnoli A.; Birkenfeld T.; Blin S.; Blum D.; Blyth S.; Bolshakova A.; Bongrand M.; Bordereau C.; Breton D.; Brigatti A.; Brugnera R.; Bruno R.; Budano A.; Buscemi M.; Busto J.; Butorov I.; Cabrera A.; Cai H.; Cai X.; Cai Y.; Cai Z.; Cammi A.; Campeny A.; Cao C.; Cao G.; Cao J.; Caruso R.; Cerna C.; Chang J.; Chang Y.; Chen P.; Chen P.-A.; Chen S.; Chen X.; Chen Y.-W.; Chen Y.; Chen Y.; Chen Z.; Cheng J.; Cheng Y.; Chetverikov A.; Chiesa D.; Chimenti P.; Chukanov A.; Claverie G.; Clementi C.; Clerbaux B.; Conforti Di Lorenzo S.; Corti D.; Cremonesi O.; Dal Corso F.; Dalager O.; De La Taille C.; Deng J.; Deng Z.; Deng Z.; Depnering W.; Diaz M.; Ding X.; Ding Y.; Dirgantara B.; Dmitrievsky S.; Dohnal T.; Dolzhikov D.; Donchenko G.; Dong J.; Doroshkevich E.; Dracos M.; Druillole F.; Du S.; Dusini S.; Dvorak M.; Enqvist T.; Enzmann H.; Fabbri A.; Fajt L.; Fan D.; Fan L.; Fang J.; Fang W.; Fargetta M.; Fedoseev D.; Fekete V.; Feng L.-C.; Feng Q.; Ford R.; Formozov A.; Fournier A.; Gan H.; Gao F.; Garfagnini A.; Giammarchi M.; Giaz A.; Giudice N.; Gonchar M.; Gong G.; Gong H.; Gornushkin Y.; Gottel A.; Grassi M.; Grewing C.; Gromov V.; Gu M.; Gu X.; Gu Y.; Guan M.; Guardone N.; Gul M.; Guo C.; Guo J.; Guo W.; Guo X.; Guo Y.; Hackspacher P.; Hagner C.; Han R.; Han Y.; Hassan M.S.; He M.; He W.; Heinz T.; Hellmuth P.; Heng Y.; Herrera R.; Hor Y.K.; Hou S.; Hsiung Y.; Hu B.-Z.; Hu H.; Hu J.; Hu J.; Hu S.; Hu T.; Hu Z.; Huang C.; Huang G.; Huang H.; Huang W.; Huang X.; Huang X.; Huang Y.; Hui J.; Huo L.; Huo W.; Huss C.; Hussain S.; Ioannisian A.; Isocrate R.; Jelmini B.; Jen K.-L.; Jeria I.; Ji X.; Ji X.; Jia H.; Jia J.; Jian S.; Jiang D.; Jiang X.; Jin R.; Jing X.; Jollet C.; Joutsenvaara J.; Jungthawan S.; Kalousis L.; Kampmann P.; Kang L.; Karaparambil R.; Kazarian N.; Khan W.; Khosonthongkee K.; Korablev D.; Kouzakov K.; Krasnoperov A.; Kruth A.; Kutovskiy N.; Kuusiniemi P.; Lachenmaier T.; Landini C.; Leblanc S.; Lebrin V.; Lefevre F.; Lei R.; Leitner R.; Leung J.; Li D.; Li F.; Li F.; Li H.; Li H.; Li J.; Li M.; Li M.; Li N.; Li N.; Li Q.; Li R.; Li S.; Li T.; Li W.; Li W.; Li X.; Li X.; Li X.; Li Y.; Li Y.; Li Z.; Li Z.; Li Z.; Liang H.; Liang H.; Liao J.; Liebau D.; Limphirat A.; Limpijumnong S.; Lin G.-L.; Lin S.; Lin T.; Ling J.; Lippi I.; Liu F.; Liu H.; Liu H.; Liu H.; Liu H.; Liu H.; Liu J.; Liu J.; Liu M.; Liu Q.; Liu Q.; Liu R.; Liu S.; Liu S.; Liu S.; Liu X.; Liu X.; Liu Y.; Liu Y.; Lokhov A.; Lombardi P.; Lombardo C.; Loo K.; Lu C.; Lu H.; Lu J.; Lu J.; Lu S.; Lu X.; Lubsandorzhiev B.; Lubsandorzhiev S.; Ludhova L.; Luo F.; Luo G.; Luo P.; Luo S.; Luo W.; Lyashuk V.; Ma B.; Ma Q.; Ma S.; Ma X.; Ma X.; Maalmi J.; Malyshkin Y.; Mantovani F.; Manzali F.; Mao X.; Mao Y.; Mari S.M.; Marini F.; Marium S.; Martellini C.; Martin-Chassard G.; Martini A.; Mayer M.; Mayilyan D.; Mednieks I.; Meng Y.; Meregaglia A.; Meroni E.; Meyhofer D.; Mezzetto M.; Miller J.; Miramonti L.; Montini P.; Montuschi M.; Muller A.; Nastasi M.; Naumov D.V.; Naumova E.; Navas-Nicolas D.; Nemchenok I.; Nguyen Thi M.T.; Ning F.; Ning Z.; Nunokawa H.; Oberauer L.; Ochoa-Ricoux J.P.; Olshevskiy A.; Orestano D.; Ortica F.; Othegraven R.; Pan H.-R.; Paoloni A.; Parmeggiano S.; Pei Y.; Pelliccia N.; Peng A.; Peng H.; Perrot F.; Petitjean P.-A.; Petrucci F.; Pilarczyk O.; Pineres Rico L.F.; Popov A.; Poussot P.; Pratumwan W.; Previtali E.; Qi F.; Qi M.; Qian S.; Qian X.; Qian Z.; Qiao H.; Qin Z.; Qiu S.; Rajput M.U.; Ranucci G.; Raper N.; Re A.; Rebber H.; Rebii A.; Ren B.; Ren J.; Ricci B.; Robens M.; Roche M.; Rodphai N.; Romani A.; Roskovec B.; Roth C.; Ruan X.; Ruan X.; Rujirawat S.; Rybnikov A.; Sadovsky A.; Saggese P.; Sanfilippo S.; Sangka A.; Sanguansak N.; Sawangwit U.; Sawatzki J.; Sawy F.; Schever M.; Schwab C.; Schweizer K.; Selyunin A.; Serafini A.; Settanta G.; Settimo M.; Shao Z.; Sharov V.; Shaydurova A.; Shi J.; Shi Y.; Shutov V.; Sidorenkov A.; Simkovic F.; Sirignano C.; Siripak J.; Sisti M.; Slupecki M.; Smirnov M.; Smirnov O.; Sogo-Bezerra T.; Sokolov S.; Songwadhana J.; Soonthornthum B.; Sotnikov A.; Sramek O.; Sreethawong W.; Stahl A.; Stanco L.; Stankevich K.; Stefanik D.; Steiger H.; Steinmann J.; Sterr T.; Stock M.R.; Strati V.; Studenikin A.; Sun S.; Sun X.; Sun Y.; Sun Y.; Suwonjandee N.; Szelezniak M.; Tang J.; Tang Q.; Tang Q.; Tang X.; Tietzsch A.; Tkachev I.; Tmej T.; Treskov K.; Triossi A.; Troni G.; Trzaska W.; Tuve C.; Ushakov N.; van den Boom J.; van Waasen S.; Vanroyen G.; Vassilopoulos N.; Vedin V.; Verde G.; Vialkov M.; Viaud B.; Vollbrecht M.C.; Volpe C.; Vorobel V.; Voronin D.; Votano L.; Walker P.; Wang C.; Wang C.-H.; Wang E.; Wang G.; Wang J.; Wang J.; Wang K.; Wang L.; Wang M.; Wang M.; Wang M.; Wang R.; Wang S.; Wang W.; Wang W.; Wang W.; Wang X.; Wang X.; Wang Y.; Wang Y.; Wang Y.; Wang Y.; Wang Y.; Wang Y.; Wang Y.; Wang Z.; Wang Z.; Wang Z.; Wang Z.; Waqas M.; Watcharangkool A.; Wei L.; Wei W.; Wei W.; Wei Y.; Wen L.; Wiebusch C.; Wong S.C.-F.; Wonsak B.; Wu D.; Wu F.; Wu Q.; Wu Z.; Wurm M.; Wurtz J.; Wysotzki C.; Xi Y.; Xia D.; Xie X.; Xie Y.; Xie Z.; Xing Z.; Xu B.; Xu C.; Xu D.; Xu F.; Xu H.; Xu J.; Xu J.; Xu M.; Xu Y.; Xu Y.; Yan B.; Yan T.; Yan W.; Yan X.; Yan Y.; Yang A.; Yang C.; Yang C.; Yang H.; Yang J.; Yang L.; Yang X.; Yang Y.; Yang Y.; Yao H.; Yasin Z.; Ye J.; Ye M.; Ye Z.; Yegin U.; Yermia F.; Yi P.; Yin N.; Yin X.; You Z.; Yu B.; Yu C.; Yu C.; Yu H.; Yu M.; Yu X.; Yu Z.; Yu Z.; Yuan C.; Yuan Y.; Yuan Z.; Yuan Z.; Yue B.; Zafar N.; Zambanini A.; Zavadskyi V.; Zeng S.; Zeng T.; Zeng Y.; Zhan L.; Zhang A.; Zhang F.; Zhang G.; Zhang H.; Zhang H.; Zhang J.; Zhang J.; Zhang J.; Zhang J.; Zhang J.; Zhang P.; Zhang Q.; Zhang S.; Zhang S.; Zhang T.; Zhang X.; Zhang X.; Zhang X.; Zhang Y.; Zhang Y.; Zhang Y.; Zhang Y.; Zhang Y.; Zhang Y.; Zhang Z.; Zhang Z.; Zhao F.; Zhao J.; Zhao R.; Zhao S.; Zhao T.; Zheng D.; Zheng H.; Zheng M.; Zheng Y.; Zhong W.; Zhou J.; Zhou L.; Zhou N.; Zhou S.; Zhou T.; Zhou X.; Zhu J.; Zhu K.; Zhu K.; Zhu Z.; Zhuang B.; Zhuang H.; Zong L.; Zou J.Abusleme, A.; Adam, T.; Ahmad, S.; Ahmed, R.; Aiello, S.; Akram, M.; An, F.; An, Q.; Andronico, G.; Anfimov, N.; Antonelli, V.; Antoshkina, T.; Asavapibhop, B.; de Andre, J. P. A. M.; Auguste, D.; Babic, A.; Baldini, W.; Barresi, A.; Basilico, D.; Baussan, E.; Bellato, M.; Bergnoli, A.; Birkenfeld, T.; Blin, S.; Blum, D.; Blyth, S.; Bolshakova, A.; Bongrand, M.; Bordereau, C.; Breton, D.; Brigatti, A.; Brugnera, R.; Bruno, R.; Budano, A.; Buscemi, M.; Busto, J.; Butorov, I.; Cabrera, A.; Cai, H.; Cai, X.; Cai, Y.; Cai, Z.; Cammi, A.; Campeny, A.; Cao, C.; Cao, G.; Cao, J.; Caruso, R.; Cerna, C.; Chang, J.; Chang, Y.; Chen, P.; Chen, P. -A.; Chen, S.; Chen, X.; Chen, Y. -W.; Chen, Y.; Chen, Y.; Chen, Z.; Cheng, J.; Cheng, Y.; Chetverikov, A.; Chiesa, D.; Chimenti, P.; Chukanov, A.; Claverie, G.; Clementi, C.; Clerbaux, B.; Conforti Di Lorenzo, S.; Corti, D.; Cremonesi, O.; Dal Corso, F.; Dalager, O.; De La Taille, C.; Deng, J.; Deng, Z.; Deng, Z.; Depnering, W.; Diaz, M.; Ding, X.; Ding, Y.; Dirgantara, B.; Dmitrievsky, S.; Dohnal, T.; Dolzhikov, D.; Donchenko, G.; Dong, J.; Doroshkevich, E.; Dracos, M.; Druillole, F.; Du, S.; Dusini, S.; Dvorak, M.; Enqvist, T.; Enzmann, H.; Fabbri, A.; Fajt, L.; Fan, D.; Fan, L.; Fang, J.; Fang, W.; Fargetta, M.; Fedoseev, D.; Fekete, V.; Feng, L. -C.; Feng, Q.; Ford, R.; Formozov, A.; Fournier, A.; Gan, H.; Gao, F.; Garfagnini, A.; Giammarchi, M.; Giaz, A.; Giudice, N.; Gonchar, M.; Gong, G.; Gong, H.; Gornushkin, Y.; Gottel, A.; Grassi, M.; Grewing, C.; Gromov, V.; Gu, M.; Gu, X.; Gu, Y.; Guan, M.; Guardone, N.; Gul, M.; Guo, C.; Guo, J.; Guo, W.; Guo, X.; Guo, Y.; Hackspacher, P.; Hagner, C.; Han, R.; Han, Y.; Hassan, M. S.; He, M.; He, W.; Heinz, T.; Hellmuth, P.; Heng, Y.; Herrera, R.; Hor, Y. K.; Hou, S.; Hsiung, Y.; Hu, B. -Z.; Hu, H.; Hu, J.; Hu, J.; Hu, S.; Hu, T.; Hu, Z.; Huang, C.; Huang, G.; Huang, H.; Huang, W.; Huang, X.; Huang, X.; Huang, Y.; Hui, J.; Huo, L.; Huo, W.; Huss, C.; Hussain, S.; Ioannisian, A.; Isocrate, R.; Jelmini, B.; Jen, K. -L.; Jeria, I.; Ji, X.; Ji, X.; Jia, H.; Jia, J.; Jian, S.; Jiang, D.; Jiang, X.; Jin, R.; Jing, X.; Jollet, C.; Joutsenvaara, J.; Jungthawan, S.; Kalousis, L.; Kampmann, P.; Kang, L.; Karaparambil, R.; Kazarian, N.; Khan, W.; Khosonthongkee, K.; Korablev, D.; Kouzakov, K.; Krasnoperov, A.; Kruth, A.; Kutovskiy, N.; Kuusiniemi, P.; Lachenmaier, T.; Landini, C.; Leblanc, S.; Lebrin, V.; Lefevre, F.; Lei, R.; Leitner, R.; Leung, J.; Li, D.; Li, F.; Li, F.; Li, H.; Li, H.; Li, J.; Li, M.; Li, M.; Li, N.; Li, N.; Li, Q.; Li, R.; Li, S.; Li, T.; Li, W.; Li, W.; Li, X.; Li, X.; Li, X.; Li, Y.; Li, Y.; Li, Z.; Li, Z.; Li, Z.; Liang, H.; Liang, H.; Liao, J.; Liebau, D.; Limphirat, A.; Limpijumnong, S.; Lin, G. -L.; Lin, S.; Lin, T.; Ling, J.; Lippi, I.; Liu, F.; Liu, H.; Liu, H.; Liu, H.; Liu, H.; Liu, H.; Liu, J.; Liu, J.; Liu, M.; Liu, Q.; Liu, Q.; Liu, R.; Liu, S.; Liu, S.; Liu, S.; Liu, X.; Liu, X.; Liu, Y.; Liu, Y.; Lokhov, A.; Lombardi, P.; Lombardo, C.; Loo, K.; Lu, C.; Lu, H.; Lu, J.; Lu, J.; Lu, S.; Lu, X.; Lubsandorzhiev, B.; Lubsandorzhiev, S.; Ludhova, L.; Luo, F.; Luo, G.; Luo, P.; Luo, S.; Luo, W.; Lyashuk, V.; Ma, B.; Ma, Q.; Ma, S.; Ma, X.; Ma, X.; Maalmi, J.; Malyshkin, Y.; Mantovani, F.; Manzali, F.; Mao, X.; Mao, Y.; Mari, S. M.; Marini, F.; Marium, S.; Martellini, C.; Martin-Chassard, G.; Martini, A.; Mayer, M.; Mayilyan, D.; Mednieks, I.; Meng, Y.; Meregaglia, A.; Meroni, E.; Meyhofer, D.; Mezzetto, M.; Miller, J.; Miramonti, L.; Montini, P.; Montuschi, M.; Muller, A.; Nastasi, M.; Naumov, D. V.; Naumova, E.; Navas-Nicolas, D.; Nemchenok, I.; Nguyen Thi, M. T.; Ning, F.; Ning, Z.; Nunokawa, H.; Oberauer, L.; Ochoa-Ricoux, J. P.; Olshevskiy, A.; Orestano, D.; Ortica, F.; Othegraven, R.; Pan, H. -R.; Paoloni, A.; Parmeggiano, S.; Pei, Y.; Pelliccia, N.; Peng, A.; Peng, H.; Perrot, F.; Petitjean, P. -A.; Petrucci, F.; Pilarczyk, O.; Pineres Rico, L. F.; Popov, A.; Poussot, P.; Pratumwan, W.; Previtali, E.; Qi, F.; Qi, M.; Qian, S.; Qian, X.; Qian, Z.; Qiao, H.; Qin, Z.; Qiu, S.; Rajput, M. U.; Ranucci, G.; Raper, N.; Re, A.; Rebber, H.; Rebii, A.; Ren, B.; Ren, J.; Ricci, B.; Robens, M.; Roche, M.; Rodphai, N.; Romani, A.; Roskovec, B.; Roth, C.; Ruan, X.; Ruan, X.; Rujirawat, S.; Rybnikov, A.; Sadovsky, A.; Saggese, P.; Sanfilippo, S.; Sangka, A.; Sanguansak, N.; Sawangwit, U.; Sawatzki, J.; Sawy, F.; Schever, M.; Schwab, C.; Schweizer, K.; Selyunin, A.; Serafini, A.; Settanta, G.; Settimo, M.; Shao, Z.; Sharov, V.; Shaydurova, A.; Shi, J.; Shi, Y.; Shutov, V.; Sidorenkov, A.; Simkovic, F.; Sirignano, C.; Siripak, J.; Sisti, M.; Slupecki, M.; Smirnov, M.; Smirnov, O.; Sogo-Bezerra, T.; Sokolov, S.; Songwadhana, J.; Soonthornthum, B.; Sotnikov, A.; Sramek, O.; Sreethawong, W.; Stahl, A.; Stanco, L.; Stankevich, K.; Stefanik, D.; Steiger, H.; Steinmann, J.; Sterr, T.; Stock, M. R.; Strati, V.; Studenikin, A.; Sun, S.; Sun, X.; Sun, Y.; Sun, Y.; Suwonjandee, N.; Szelezniak, M.; Tang, J.; Tang, Q.; Tang, Q.; Tang, X.; Tietzsch, A.; Tkachev, I.; Tmej, T.; Treskov, K.; Triossi, A.; Troni, G.; Trzaska, W.; Tuve, C.; Ushakov, N.; van den Boom, J.; van Waasen, S.; Vanroyen, G.; Vassilopoulos, N.; Vedin, V.; Verde, G.; Vialkov, M.; Viaud, B.; Vollbrecht, M. C.; Volpe, C.; Vorobel, V.; Voronin, D.; Votano, L.; Walker, P.; Wang, C.; Wang, C. -H.; Wang, E.; Wang, G.; Wang, J.; Wang, J.; Wang, K.; Wang, L.; Wang, M.; Wang, M.; Wang, M.; Wang, R.; Wang, S.; Wang, W.; Wang, W.; Wang, W.; Wang, X.; Wang, X.; Wang, Y.; Wang, Y.; Wang, Y.; Wang, Y.; Wang, Y.; Wang, Y.; Wang, Y.; Wang, Z.; Wang, Z.; Wang, Z.; Wang, Z.; Waqas, M.; Watcharangkool, A.; Wei, L.; Wei, W.; Wei, W.; Wei, Y.; Wen, L.; Wiebusch, C.; Wong, S. C. -F.; Wonsak, B.; Wu, D.; Wu, F.; Wu, Q.; Wu, Z.; Wurm, M.; Wurtz, J.; Wysotzki, C.; Xi, Y.; Xia, D.; Xie, X.; Xie, Y.; Xie, Z.; Xing, Z.; Xu, B.; Xu, C.; Xu, D.; Xu, F.; Xu, H.; Xu, J.; Xu, J.; Xu, M.; Xu, Y.; Xu, Y.; Yan, B.; Yan, T.; Yan, W.; Yan, X.; Yan, Y.; Yang, A.; Yang, C.; Yang, C.; Yang, H.; Yang, J.; Yang, L.; Yang, X.; Yang, Y.; Yang, Y.; Yao, H.; Yasin, Z.; Ye, J.; Ye, M.; Ye, Z.; Yegin, U.; Yermia, F.; Yi, P.; Yin, N.; Yin, X.; You, Z.; Yu, B.; Yu, C.; Yu, C.; Yu, H.; Yu, M.; Yu, X.; Yu, Z.; Yu, Z.; Yuan, C.; Yuan, Y.; Yuan, Z.; Yuan, Z.; Yue, B.; Zafar, N.; Zambanini, A.; Zavadskyi, V.; Zeng, S.; Zeng, T.; Zeng, Y.; Zhan, L.; Zhang, A.; Zhang, F.; Zhang, G.; Zhang, H.; Zhang, H.; Zhang, J.; Zhang, J.; Zhang, J.; Zhang, J.; Zhang, J.; Zhang, P.; Zhang, Q.; Zhang, S.; Zhang, S.; Zhang, T.; Zhang, X.; Zhang, X.; Zhang, X.; Zhang, Y.; Zhang, Y.; Zhang, Y.; Zhang, Y.; Zhang, Y.; Zhang, Y.; Zhang, Z.; Zhang, Z.; Zhao, F.; Zhao, J.; Zhao, R.; Zhao, S.; Zhao, T.; Zheng, D.; Zheng, H.; Zheng, M.; Zheng, Y.; Zhong, W.; Zhou, J.; Zhou, L.; Zhou, N.; Zhou, S.; Zhou, T.; Zhou, X.; Zhu, J.; Zhu, K.; Zhu, K.; Zhu, Z.; Zhuang, B.; Zhuang, H.; Zong, L.; Zou, J