Ultrasonic inspection of spent nuclear fuel casks

The paper describes the main aspects of ultrasonic non-destructive inspection of casks with spent fuel. Digital Focus Array technique is proposed for acoustic imaging of spent nuclear fuel casks' closure weld. Scientific and engineering basics and imaging algorithms of this technique are discussed. Advantages of Digital Focus Array technique in comparison with common techniques of acoustic images processing are revealed

Application of mathematical modelling methods for acoustic images reconstruction

The article considers the reconstruction of images by Synthetic Aperture Focusing Technique (SAFT). The work compares additive and multiplicative methods for processing signals received from antenna array. We have proven that the multiplicative method gives a better resolution. The study includes the estimation of beam trajectories for antenna arrays using analytical and numerical methods. We have shown that the analytical estimation method allows decreasing the image reconstruction time in case of linear antenna array implementation

Experience with olaparib in a patient with luminal HER2-positive metastatic breast cancer

Hereditary breast cancer (BC) accounts for about 5-10% of cases. BRCA-associated tumors have been identified as a separate group of malignant neoplasms with distinctive clinical manifestations and specific treatment features. Understanding of biological mechanisms leading to cancer in BRCA1/2 mutation carriers and discovery of potential molecular targets, such as poly (ADP-ribose) polymerase (PARP), involved in base excision repair mechanisms, led to the development of a new class of targeted drugs belonging to the PARP inhibitors group. PARP inhibition leads to the preservation of single-stranded DNA breaks, the arrest of the replication fork, and the realization of the “synthetic lethality” phenomenon due to the inability to repair double-stranded DNA breaks by homologous recombination in cells with mutations in the BRCA1/2 genes. Two randomized trials OlympiAD and EMBRACA evaluated and proved the effectiveness of PARP inhibitors in patients with metastatic BRCA-mutated HER2-negative breast cancer in comparison with standard chemotherapy. At the same time, data on the potential use of PARP inhibitors for the treatment of BRCA-mutated HER2-positive breast cancer patients are extremely limited. This article presents a clinical example of the use of olaparib in a patient with BRCA-mutated HER2-positive metastatic breast cancer

КАРДИОВАСКУЛЯРНЫЕ ОСЛОЖНЕНИЯ ПРОТИВООПУХОЛЕВОЙ ТЕРАПИИ РАКА МОЛОЧНОЙ ЖЕЛЕЗЫ: ДИАГНОСТИКА, ПРОФИЛАКТИКА И ЛЕЧЕНИЕ

Although significant advances have been made in breast cancer treatment resulting in improved survival, cardiovascular disease has become the main cause of disability and mortality not related to cancer recurrence. In the general population, cardiovascular disease is the leading cause of death in both women and men. In patients with breast cancer, the incidence of cardiovascular diseases is even higher than in the general population. The high incidence of cardiovascular disease in breast cancer patients is likely due to the presence of common risk factors as well as the patients with breast cancer, the incidence of cardiovascular diseases is even higher than in the general population. The high incidence of cardiovascular disease in breast cancer patients is likely due to the presence of common risk factors as well as cardiotoxicity of anticancer therapy. The rise in the development of cardiovascular disease in breast cancer survivors is a major concern. This literature review will describe the incidence of cardiovascular complications with different treatment regimens for breast cancer, risk factors for their development, strategies for monitoring cardiovascular function during and after anticancer therapy, and strategies for the prevention and treatment of cardiotoxicity. Наряду со значительными успехами в лечении рака молочной железы, позволившими улучшить выживаемость, сердечно-сосудистые заболевания стали основной причиной инвалидизации и смертности, не связанной с рецидивом злокачественного новообразования. В общей популяции сердечно-сосудистые заболевания являются основной причиной смертности как у женщин, так и у мужчин. У пациенток с раком молочной железы частота сердечно-сосудистых заболеваний еще выше, чем в общей популяции. Высокая частота сердечно-сосудистых заболеваний у пациенток с раком молочной железы, вероятно, обусловлена наличием общих факторов риска, а также кардиотоксичностью противоопухолевой терапии. Рост развития сердечно-сосудистых заболеваний у выживших пациенток с раком молочной железы является серьезной проблемой. В данном обзоре литературы описаны частота встречаемости сердечно-сосудистых осложнений при разных схемах лечения рака молочной железы, факторы риска их развития, стратегии мониторинга функции сердечно-сосудистой системы во время и после противоопухолевой терапии, а также стратегии профилактики и лечения кардиотоксичности.

High-sensitivity troponin I as a predictor of left ventricular dysfunction in the use of cardiotoxic anticancer agents for breast cancer in patients with predominantly low and moderate risk of cardiotoxicity

Aim. To study the significance of monitoring high-sensitivity troponin I (hs-cTnI) for predicting anthracycline-induced left ventricular (LV) dysfunction in the treatment of breast cancer in patients with moderate and low risk of cardiotoxicity (CT).Material and methods. The study involved 49 patients with breast cancer aged 50±10 years who underwent neoadjuvant or adjuvant chemotherapy, which included doxorubicin at a course dose of 60 mg/m2 and an average cumulative dose of 251±60 mg/m2. The level of hs-cTnI was determined by an ultrasensitive method before the start of chemotherapy, after each course of anthracyclines and in 18 patients before the administration of anthracyclines. The level of hscTnI >0,017 ng/ml was considered elevated. Echocardiography was performed before the start of chemotherapy, after the end of anthracycline therapy, and every 3 months for 12 months thereafter. CT was defined as a decrease in LV ejection fraction (EF) by ≥10% to <53%.Results. CT risk before chemotherapy was considered low and moderate in 96% of patients. An increase in hs-сTnI was detected ≥1 times in 56,8% of patients: before chemotherapy — in 13,5%, after 1 and 2 courses of anthracycline therapy — in 13,9%, after 3, 4, 5 and 6 courses — in 44%, 62%, 71% and 66% of patients, respectively. The levels of hs-cTnI before and after administration of anthracyclines did not differ significantly. The development of LV dysfunction was observed in 16,3% of patients. There were following prognostic significance of an increase in hs-cTnI at any time of chemotherapy for a decrease in LV EF: sensitivity — 87,5%, specificity — 50%, the positive predictive value — 28%, the negative predictive value — 94,7%. The closest relationship was noted between CT and hs-cTnI value before the start of chemotherapy (β=0,45, p=0,005) and after the 3rd course of anthracycline therapy (β=0,56, p=0,002).Conclusion. An increase in hs-cTnI level before and during anthracycline thera py in patients with a low risk of cardiotoxicity has a prognostic value in relation to the development of left ventricular dysfunction. Hs-cTnI assessment should be performed before the start of therapy, and then starting from the 3rd course of anthracycline therapy in all patients, regardless of the risk of cardiotoxicity

Эффективность двухкомпонентного режима индукционной химиотерапии при лечении ВПЧ-позитивного плоскоклеточного рака ротоглотки

Given the favorable prognosis associated with HPV-positive oropharyngeal cancer, cancer care professionals are actively discussing the feasibility of de-escalating treatment strategy for this cohort of patients.The purpose of the study was to improve the treatment outcomes in patients with locally advanced HPV- positive oropharyngeal squamous cell carcinoma by identifying the optimal induction chemotherapy (ICH) regimen, in particular, by using a two-drug ICH.Material and Methods. The study included 27 patients with locally advanced (T3–4N0–1, or T1–4N2–3) P16-positive oropharyngeal squamous cell carcinoma. All patients received 3 cycles of ICT according to the TP (docetaxel + cisplatin) regimen. To assess the effect and toxicity of two-drug ICH, a control group of patients, who received ICH according to the standard three-drug TPF (docetaxel, cisplatin and 5FU) regimen, was formed.Results. In the TP group, complete response (CR) was achieved in 3 (11 %) patients, partial response (PR) in 17 (63 %), stable disease (SD) in 7 (26 %) patients. In the control group: CR 4 (20 %) patients, PR – 13 (60 %), SD – 4 (20 %) patients. The median follow-up time in the TP group was 9 months (range: 2 to 22 months). The 1-year progression-free (PFS) and overall survival (OS) rates were 88.2 % and 100 %, respectively. In the TPF group, the PFS and OS rates were 84.4 % and 100 %, respectively.Conclusion. The results revealed that TP ICH regimen was non-inferior to the standard TPF regimen in the rates of the objective response, 1-year OS and PFS. Учитывая благоприятный прогноз течения заболевания у пациентов с ВПЧ-ассоциированным раком ротоглотки, активно обсуждается вопрос о возможности редукции объема лечения для данной когорты больных. В данной статье представлены промежуточные результаты собственного исследования, направленного на изучение возможности успешного применения двукомпонентного режима ИХТ по схеме ТР.Цель исследования – оценить результаты лечения местнораспространенного ВПЧ-позитивного плоскоклеточного рака ротоглотки путем оптимизации режима индукционной химиотерапии, в частности использования двухкомпонентной схемы.Материалы и методы. С 2021 г. в исследование включено 27 пациентов с местнораспространенным ВПЧ-позитивным плоскоклеточным раком ротоглотки (T3–4N0–1 либо T1–4N2–3), которым на первом этапе комбинированного лечения проводилось 3 курса ИХТ по схеме ТР. Для оценки эффективности и токсичности двухкомпонентной схемы ИХТ сформирована контрольная группа, получающая стандартный режим ИХТ по схеме TPF.Результаты. В настоящий момент проведена оценка объективного ответа для всех больных исследуемой и контрольной групп. Контроль над заболеванием достигнут у 100 % пациентов обеих групп. В исследуемой группе: полный ответ по первичной опухоли и лимфатическим узлам получен у 3 (11 %), частичный ответ – у 17 (63 %), стабилизация – у 7 (26 %) больных. В группе контроля: полный ответ по первичной опухоли и лимфатическим узлам отмечен у 4 (20 %), частичный ответ – у 13 (60 %), стабилизация – у 4 (20 %) пациентов. Медиана времени наблюдения в исследуемой группе составляет 9 мес (от 2 до 22 мес). Показатель 1-годичной ВБП оценен для 15 больных и составил 88,2 %, ОВ – 100 %. Медиана времени наблюдения для группы контроля составляет 12 мес (от 5 до 22 мес), при этом ОВ – 100 %, 1-годичная ВБП (17 пациентов) – 84,4 %.Заключение. Исследовательский двухкомпонентный режим ИХТ продемонстрировал высокие показатели объективного ответа, 1-годичной общей и безрецидивной выживаемости, сопоставимые со стандартной схемой TPF

Eribulin-trastuzumab combination in HER2-positive metastatic breast cancer: updated results from a Russian observational study

Introduction. The standard of 1st line treatment of HER2+ metastatic breast cancer (mBC) is double blockade with trastuzumab and pertuzumab + taxane, 2nd line – Trastuzumab-emtazine. There are no standards for further treatment, as well as the optimal drug sequence. Expansion of the arsenal of therapeutic possibilities and the use of new combinations will certainly improve the results of treatment of this category of patients and increase their life expectancy.Aim. We sought to describe treatment patterns of  eribulin  and clinical outcomes of  metastatic HER2-positive breast cancer treated with eribulin  plus trastuzumab combination in  academic institutions and community oncology practices across the Russian Federation.Materials and methods. Patients treated with eribulin anytime between Jan, 2014 and Sep, 2019 with a diagnosis of MBC were identified by 23 providers from Russia. Providers retrospectively reviewed the health records and abstracted selected data points into an electronic case report form for each eligible patient.Results. 100 HER2-positive pts received eribulin in combination with trastuzumab. Median age was 55 (31–80) yrs and ECOG status 0–3. 67% pts had visceral metastases. Eribulin was administered as 1st and 2nd line to 23 (23%) pts, 3rd line to 31 (31%) pts, 4th line and later to 46 (46%). Median number of cycles was 5 (2–27). ORR was 12%, SD – 72%, SD > 6 months – 23%, PD – 16%. Clinical efficacy rate achieved in 35%. Median PFS was 5.07 months (95% CI 4.021–6.119). According to the ER-status the response to eribulin and trastuzumab was different. ORR was 18.8%, SD 72.9% in pts with ER-positive MBC (n = 48) and 5.8% and 71.2% respectively in ER-negative MBC (n = 52). Median PFS was 6.97 months (95% CI 3.924–10.016) in pts with ER-positive MBC and 4.67 months (95% CI 3.841–5.499) in ER-negative MBC (р = 0.3). The combination was well tolerated: dose reductions were required in 12% pts, withdrawal due to toxicity in 4% pts. The most common type of toxicity was hematological with neutropenia Gr III-IV in 14 (14%) pts. Peripheral neuropathy Gr III was observed in 5 (5%) pts. No cardiotoxicity was detected.Conclusions. This is the real-life data of clinical outcomes for patients receiving eribulin plus trastuzumab for HER2-positive MBC throughout the Russian Federation. Our experience with eribulin plus trastuzumab demonstrates that this combination may be a potential effective treatment option for HER-2 positive MBC patients

Динамика уровня маркера острого повреждения почек KIM-1 в моче онкологических больных, получающих химиотерапию с цисплатином

Platinum is the main component of the most chemotherapy (CT) regimens, but their use may be limited because of nephrotoxicity. Kidney injury molecule 1 (KIM-1) is considered as an early marker of cisplatininduced acute kidney injury (AKI). The aim of our study was to evaluate the changes in the burinary levels of KIM-1 (uKIM-1) in cancer patients receiving nephrotoxic CT throughout the entire course of the treatment. Material and Methods. The level of uKIM-1 was determined by enzyme immunoassay in untreated 19 patients with solid malignancies before each CT cycle (regimens with cisplatin or oxaliplatin) and every next day after cytostatic drugs administration. uKIM-1 values were normalized to urinary creatinine concentration (uKIM-1). The kidneys function was assessed by the serum creatinine (sCr) and glomerular fltration rate (GFR) value. Results. According to laboratory parameters, renal function in patients before treatment corresponded to normal ranges. During CT, an increase in sCr by more than 50 % (decrease in GFR to 68 ml/min/1.73 m2 ), which corresponded to stage I AKI (KDIGO) was revealed in one patient (5.3 %) only. uKIM-1 levels before CT were above the upper limit of normal range (3.4 ng/mguCr) in 3 patients (15.8 %; median 2.1 ng/mguCr); at the beginning of the 2nd cycle of CT they were increased in 9 patients (47.4 %; median 3.2 ng/mguCr; p=0.0025, Mann-Whitney test); at the beginning of the 3rd cycle of CT uKIM-1 levels were increased in 12 patients (63.2 %; median 4.9 ng/mguCr; p=0.00007). During CT with cisplatin the average level of uKIM-1 increased with each subsequent cycle, in most cases it increased already the day after the administration of cytostatic drugs. No increase in uKIM-1 levels was observed during treatment with oxaliplatin-based regimens. The achievement of the threshold uKIM-1 level of 6.0 ng/mguCr at the beginning of the next cycle of CT was signifcantly associated with a high risk of its further increase (RR=18.8; p=0.0051). Conclusion. An increase in the level of uKIM-1 after cisplatin administration can be regarded as a marker of subclinical kidney damage. In the future, the increase in uKIM-1 level at the beginning of the cycle of CT may be a reason for enhanced preventive measures or the appointment of less nephrotoxic treatment regimens.Препараты платины – основной компонент большинства схем химиотерапии (ХТ) онкологических больных, однако возможность их применения может быть лимитирована нефротоксичностью. На роль раннего маркера острого повреждения почек (ОПП), индуцированного цисплатином, претендует KIM-1 (kidney injury molecule 1). Цель исследования – оценить динамику содержания KIM-1 в моче (uKIM-1) у пациентов, получающих ХТ с высоким риском нефротоксического действия на протяжении всего курса противоопухолевого лекарственного лечения. Материал и методы. В исследование включено 19 первичных больных солидными злокачественными новообразованиями. Уровень uKIM-1 определяли методом иммуноферментного анализа перед каждым циклом ХТ (режимы, включающие цисплатин или оксалиплатин) и через сутки после введения цитостатиков. Величины uKIM-1 нормировали на концентрацию в моче креатинина (uKIM-1). Состояние почек оценивали по содержанию в крови креатинина (sCr) и скорости клубочковой фильтрации (СКФ). Результаты. До начала лечения лабораторные показатели функционального состояния почек у пациентов находились в пределах нормальных значений. На фоне ХТ только у 1 (5,3 %) больного наблюдалось увеличение sCr более чем на 50 % и снижение СКФ до 68 мл/мин/1,73 м2 , что соответствует I стадии ОПП (KDIGO). uKIM-1 до начала лечения превышал верхнюю границу нормы (3,4 нг/мгuCr) у 3 больных (15,8 %; медиана 2,1 нг/мгuCr); к началу 2-го курса ХТ – у 9 больных (47,4 %; медиана 3,2 нг/мгuCr; р=0,0025, критерий Манна–Уитни); к началу 3-го курса – у 12 больных (63,2 %; медиана 4,9 нг/мгuCr; р=0,00007). На фоне ХТ с цисплатином средний уровень uKIM-1 нарастал с каждым последующим циклом, в большинстве случаев – уже через 1 сут после введения цитостатиков. При использовании схем ХТ, не включающих цисплатин, но содержащих оксалиплатин, увеличения uKIM-1 на фоне лечения не наблюдалось. Достижение показателем uKIM-1 порогового уровня 6,0 нг/мгuCr к началу очередного цикла ХТ было ассоциировано с высокой вероятностью дальнейшего его увеличения (RR=18,8; p=0,0051). Заключение. Возрастание уровня uKIM-1 после введения цисплатина может расцениваться как проявление субклинического повреждения почек. Увеличение uKIM-1 в начале очередного цикла ХТ в перспективе может быть основанием для усиленных профилактических мероприятий или назначения менее нефротоксичных схем лечения

ПРЕДВАРИТЕЛЬНАЯ ОЦЕНКА ЭФФЕКТИВНОСТИ КОМБИНИРОВАННОГО ЛЕЧЕНИЯ С ВКЛЮЧЕНИЕМ HIFU-ТЕРАПИИ У БОЛЬНЫХ РАКОМ ПОДЖЕЛУДОЧНОЙ ЖЕЛЕЗЫ

 Purpose: to conduct a preliminary analysis of the safety and effectiveness of hifu-therapy with a lowenergy hifu-2001 device (shenzhen Huikang Medical apparatus Co., ltd) performed concurrently with chemotherapy in pancreatic cancer patients who are not suitable for surgery or chemoradiotherapy.Material and Method. The study included 24 pancreatic cancer patients who were treated at the Hertsen Moscow Oncology Research institute in the period from 2016 to 2019. There were 17 (71 %) women and 7 (29 %) men. The percentage of patients in the elderly group was 79 %. Stage iia pancreatic cancer was diagnosed in 3 (12.5 %) patients, stage ii in 5 (21 %) patients, stage iii in 9 (37.5 %) patients, and stage iv in 7 (29 %) patients. All patients received combination therapy, including systemic chemotherapy and hifu-therapy. Results. The most frequent adverse events of treatment were skin burns (n=6), with third-degree burns occurring in 2 (8.3 %) patients. Local sclerosis of subcutaneous adipose tissue was observed in 4 (17 %) patients; development of asymptomatic pancreatic pseudocysts in the area of hifu exposure was observed in 1 (4 %) patient. Pain control was achieved in 17 (85 %) patients, and local tumor control was achieved in 19 (79.2 %) patients. The follow-up time ranged from 5 to 30 months with a median time of 14.5 months. The median total life expectancy of patients was 16 months, and the median time to progression was 9 months. The overall 6-month survival rate was 100 %. The 1- and 1.5-year survival rates were 75.0 % and 41.7 %, respectively. The 2-year survival rate was 17.2 %. The 6-month and 1-year disease-free survival rates were 62.5 % and 12.5 %, respectively. Conclusion. The short- and long-term outcomes were consistent with those described in other studies, which indicated that a combination of systemic drug therapy and hifu-therapy is an appropriate approach for the treatment of patients with pancreatic cancer. Целью исследования является предварительный анализ безопасности и эффективности применения HiFu-терапии на низкоэнергетическом аппарате HiFu-2001 (shenzhen Huikang Medical apparatus Co., ltd) на фоне специфической лекарственной терапии у больных раком поджелудочной железы, не подлежащих хирургическому или химиолучевому лечению. Материал и методы. В исследование включено 24 больных раком поджелудочной железы, получавших лечение на базе МниОи им. П.А. Герцена в период с 2016 по 2019 г., из них 17 (71 %) женщин и 7 (29 %) мужчин. Доля пациентов, входящих в возрастные группы пожилого и старческого возраста, составила 79 %. Рак поджелудочной железы iiА стадии диагностирован у 3 (12,5 %) пациентов, iiВ стадии – у 5 (21 %), iii стадии – у 9 (37,5 %), iV стадии – у 7 (29 %) больных. Всем пациентам проводилась комбинированная терапия, включающая системную химиотерапию и HiFu-терапию. Результаты. наиболее частыми нежелательными явлениями  течения являлись ожоги кожи (n=6), в том числе iii степени – у 2 (8,3 %) пациентов. локальный склероз подкожной жировой клетчатки был отмечен у 4 (17 %); развитие бессимптомной псевдокисты поджелудочной железы в области HiFu воздействия – у 1 (4 %) пациента. контроль болевого синдрома был достигнут у 17 (85 %), локальный контроль опухоли – у 19 (79,2 %) больных. Сроки наблюденияза пациентами составили 5–30 мес с медианой – 14,5 мес. Медиана общей продолжительности жизни пациентов составила 16 мес, медиана времени до прогрессирования – 9 мес. Общая 6-месячная выживаемость составила 100,0 %, 1-летняя – 75,0 %, 1,5-летняя – 41,7 %, 2-летняя – 17,2 %. Полугодовая выживаемость без прогрессирования равнялась 62,5 %, 1-летняя – 12,5 %. Заключение. Полученные ближайшие и отдаленные результаты являются сопоставимыми с ранее описанными в международной клинической практике, кроме того, они демонстрируют перспективность использования  комбинации системной лекарственной терапии и локального термического воздействия у больных раком  поджелудочной железы и дальнейшего изучения ее эффективности.

НЕОАДЪЮВАНТНАЯ И АДЪЮВАНТНАЯ ХИМИОГОРМОНАЛЬНАЯ ТЕРАПИЯ У БОЛЬНЫХ РАКОМ ПРЕДСТАТЕЛЬНОЙ ЖЕЛЕЗЫ ВЫСОКОГО И КРАЙНЕ ВЫСОКОГО РИСКА ПРОГРЕССИРОВАНИЯ: СОБСТВЕННЫЙ ОПЫТ

Background. The approach to the management of prostate cancer with lymph node metastases has recently moved towards aggressive multimodal treatment with the use of the most rational combinations that are currently available.Objective: to assess the efficacy and tolerability of chemohormonal therapy (CHT) in patients with high-risk and very high-risk prostate cancer.Materials and methods. An open prospective clinical trial evaluating the efficacy and tolerability of neoadjuvant and adjuvant CHT in patients with high-risk and very high-risk prostate cancer was initiated in 2016 at the P.A. Herzen Moscow Oncology Research Institute. Patient recruitment is still ongoing.A total of 64 patients with high-risk and very high-risk prostate cancer (сT3N0–T3N+М0, prostate specific antigen (PSA) ≥20 ng/mL, and Gleason score of 8–10)  were recruited since July 2016. All patients were examined prior to treatment initiation and after 3 and 6 courses of therapy. The examination included pelvic magnetic resonance imaging, ultrasound imaging of the abdominal cavity and retroperitoneal space, transrectal ultrasound imaging, and chest radiography or computed tomography. Serum PSA level was evaluated before each course of therapy. Bone scintigraphy was performed before treatment and after its completion. Study participants were divided into two groups. Group A included patients that initially underwent surgical treatment and then 6 courses of CHT no later than 6 weeks after surgery: docetaxel 75 mg/m2 given intravenously on day 1 of a 21-day cycle and oral prednisolone 10 mg/day. Patients also received hormonal therapy with luteinizing hormone-releasing hormone analogue (aLHRH) given in depot injections every 28 days.Group B included patients that initially received 6 courses of CHT: docetaxel 75 mg/m2 given intravenously on day 1 of a 21-day cycle and oral prednisolone 10 mg/day. After that, patients underwent radical prostatectomy with pelvic lymphadenectomy no later than 4 weeks after the completion of chemotherapy. Patients also received hormonal therapy with aLHRH given in depot injections every 28 days. The total treatment duration was 6 months.Results. The group of adjuvant CHT included 24 patients with high-risk prostate cancer (T3b–4N+М0 with at least 5 regional lymph node metastases detected by morphological examination of surgical specimens). All patients had Gleason score 8–10 tumors. Mean age of patients was 63.0 ± 7.7 years (range: 46–72 years). In total, all patients received 142 courses of CHT. By the time of publishing this article, 23 (96 %) of patients completed their treatment.The group of neoadjuvant CHT included 40 patients with very high-risk prostate cancer (T3b–4N+М0 with metastases to pelvic and retroperitoneal lymph nodes detected by instrumental examination). All patients had Gleason score 8–10 tumors. Mean age of patients was 61.0± 6.4 years (range: 43–69 years). In total, all patients received 236 courses of CHT. By the time of publishing this article, 36 (90 %) of patients completed their treatment. Thirty-five patients (87 %) underwent radical prostatectomy with extensive pelvic and paraaortic lymphadenectomy. Routine pathological examination demonstrated that all patients had signs of tumor destruction. Thirty-three participants (94 %) had grade II therapeutic pathomorphosis, whereas 2 patients (6 %) had grade III therapeutic pathomorphosis.Median PSA relapse-free survival (PSA-RFS) rate in the neoadjuvant CHT group was 10 months. Serum PSA of 0.1 ng/mL 1 month postoperatively correlated with longer RFS (р = 0.04). Biochemical relapse (PSA level >0.2 ng/mL) was observed in 6 patients (15 %) from this group. Later these patients received hormonal therapy with aLHRH. Median PSA-RFS in the adjuvant CHT group was 11 months.The main adverse events in the two groups were hematological toxicity, observed in 24 patients (34.29 %), and gastrointestinal toxicity, observed in 9 patients (12.86 %) (diarrhea (n = 6) and stomatitis (n = 3)). Only grade I–II toxicity was registered so far. Two patients (3.1 %) had febrile neutropenia, which required cytostatic dose reduction by 20 %. Relatively good tolerability and acceptable quality of life allowed the vast majority of patients to be treated on an outpatient basis.Conclusion. So far, we can make only a preliminary conclusion that adjuvant and neoadjuvant CHT is a promising treatment strategy for high-risk and very high-risk prostate cancer.Введение. На сегодняшний день взгляд на проблему лечения рака предстательной железы (РПЖ) с наличием метастазов в лимфатических узлах изменился в сторону применения агрессивного мультимодального подхода с использованием наиболее рациональных комбинаций среди всех имеющихся методов воздействия.Цель исследования – оценка переносимости и эффективности химиогормональной терапии (ХГТ) у больных РПЖ высокого и крайне высокого риска прогрессирования.Материалы и методы. В МНИОИ им. П.А. Герцена в 2016 г. инициировано и продолжает набор открытое проспективное клиническое исследование по оценке эффективности и переносимости неоадъювантной и адъювантной ХГТ у больных РПЖ высокого и крайне высокого риска прогрессирования.За период с июля 2016 г. по настоящее время в исследование включены 64 больных РПЖ высокого и очень высокого риска прогрессирования (сT3N0–T3N+М0, уровень простатического специфического антигена (ПСА) ≥20 нг/мл, сумма баллов по шкале Глисона 8–10).  Всем больным обследование проводили перед началом лечения, после 3 и 6 курсов в объеме: магнитно-резонансная томография органов малого таза, ультразвуковое исследование органов брюшной полости, забрюшинного пространства, трансректальное ультразвуковое исследование, рентгенография или компьютерная томография органов грудной клетки. Исследование уровня ПСА выполняли перед каждым курсом терапии, остеосцинтиграфию проводили перед лечением и по его завершению. Больные разделены на 2 группы.Группа А – пациенты, которым на 1-м этапе лечения выполняли хирургическое вмешательство, далее не позднее 6 нед проводили 6 курсов ХГТ в режиме: доцетаксел в дозе 75 мг/м2 внутривенно в 1-й день 21-дневного цикла на фоне перорального приема преднизолона в дозе 10 мг/сут. Гормональную терапию осуществляли депо-формой аналога лютеинизирующего гонадотропин-рилизинг-гормона (аЛГРГ) в виде инъекций каждые 28 дней.Группа В – пациенты, которым на 1-м этапе лечения проводили 6 курсов ХГТ в режиме: доцетаксел в дозе 75 мг/м2 внутривенно в 1-й день 21-дневного цикла на фоне перорального приема преднизолона в дозе 10 мг/сут с последующим выполнением хирургического вмешательства в объеме радикальной простатэктомии с тазовой лимфаденэктомией не позднее 4 нед после завершения лекарственного лечения. Гормональная терапия включала депо-форму аЛГРГ в виде инъекций каждые 28 дней.Длительность лечения в группах составила 6 мес.Результаты. В группу адъювантной ХГТ включены 24 больных РПЖ очень высокого риска прогрессирования (T3b–4N+М0 с наличием не менее 5 метастазов в регионарных лимфатических узлах по результатам планового морфологического исследования операционного материала). По данным гистологического исследования у всех больных верифицированы опухоли с суммой баллов по шкале Глисона 8–10.  Средний возраст пациентов составил 63,0 ± 7,7 года (46–72  года). Всего проведено 142 курса ХГТ. На момент подведения результатов 23 (96 %) больных завершили весь объем лекарственного лечения.В группу неоадъювантной ХГТ включены 40 больных РПЖ крайне высокого риска прогрессирования (T3b–4N+М0 с наличием метастазов в тазовых, забрюшинных лимфатических узлах по результатам инструментального обследования). По данным гистологического исследования у всех больных верифицированы опухоли с суммой баллов по шкале Глисона 8–10.  Средний возраст пациентов составил 61,0 ± 6,4 года (43–69  лет). Всего проведено 236 курсов ХГТ. На момент анализа 36 (90 %) пациентов завершили весь объем лекарственного лечения. Хирургическое лечение в объеме радикальной простатэктомии с расширенной тазовой и парааортальной лимфаденэктомией проведено 35 (87 %) больным. По данным планового патоморфологического исследования у всех больных зафиксированы признаки поражения опухоли. Так, у 33 (94 %) пациентов отмечен лекарственный патоморфоз II степени, у 2 (6 %) больных – III степени.Медиана ПСА-безрецидивной выживаемости (ПСА-БРВ) в группе неоадъювантной ХГТ составила 10 мес. Уровень ПСА 0,1 нг/мл через 1 мес после операции коррелировал с более длительной БРВ (р = 0,04). Биохимический рецидив (уровень ПСА >0,2 нг/мл) зарегистрирован у 6 (15 %) больных в данной группе. В дальнейшем эти пациенты получали гормональную терапию аЛГРГ. Медиана ПСА-БРВ в группе адъювантной ХГТ составила 11 мес.Основными нежелательными явлениями в 2 группах были гематологическая токсичность у 24 (34,29 %) пациентов и гастроинтестинальная токсичность у 9 (12,86 %) (диарея (n = 6), стоматит (n = 3)), однако они не превышали I–II степень. Гематологическая токсичность III степени была зарегистрирована у 6 (8,57 %) больных. У 2 (3,1 %) пациентов была отмечена фебрильная нейтропения, потребовавшая редукции дозы цитостатика на 20 %. Относительно удовлетворительная переносимость и приемлемый уровень качества жизни позволили подавляющему числу больных проводить лечение в амбулаторных условиях.Заключение. Небольшое число наблюдений позволяет сделать только предварительное заключение о практическом применении адъювантной и неоадъювантной ХГТ как перспективном направлении в лечении РПЖ высокого и крайне высокого риска прогрессирования