ОЦЕНКА СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОГО УЩЕРБА, СВЯЗАННОГО СО СМЕРТНОСТЬЮ ОТ РАКА ОРГАНОВ ДЫХАНИЯ В ТОМСКОЙ ОБЛАСТИ В 2005–2016 ГГ.

Introduction. A significant component in the system analysis of anti-cancer activities is the assessment of the impact of mortality on life expectancy, which indicates the social and economic situation in the region.Material and methods. The economic damage caused by laryngeal and lung cancer mortality in the Tomsk region for the period 2005–2016 was analyzed using the database of the regional cancer registry and local agency of federal state statistics service of the tomsk region.Results. The loss of the male working population ranged from 106.0 (2012–2013) to 161.5 (2008–2009) person/years of lifetime from larynx cancer and from 1058.5 (2013–2014) to 1576.3 (2006–2007) person/years of lifetime from lung cancer. The female working population lost up to 34.0 (2013–2014) person/years of lifetime due to mortality from larynx cancer and from 1445.3 (2005–2006) to 2553.9 (2015–2016) person/years of lifetime from lung cancer. The average number of undelivered years in working age due to the premature death of one man averaged 6.1 ± 2.0 years from larynx cancer and 11.1 ± 1.3 from lung cancer, one woman averaged 4.6 ± 0.9 years from larynx cancer and 6.2 ± 0.3 years from lung cancer. Economic losses associated with mortality from cancer of the respiratory system amounted to 2.251.97 million rubles: 202.07 million rubles from laryngeal cancer and 2.049.90 million rubles from lung cancer.Conclusion. The quantitative analysis of social and economic losses associated with mortality from cancer of the respiratory system enables the regional health authorities to develop and implement anti-cancer interventions to maximize the use of funds for the prevention, treatment and rehabilitation of cancer patients. Актуальность. Для системного анализа проводимых противораковых мероприятий значимой составляющей  является оценка влияния смертности на среднюю  продолжительность предстоящей жизни, свидетельствующей о социально-экономическом состоянии в регионе. Материал и методы. Проведен анализ социально-экономического ущерба, причиненного смертностью от рака гортани (РГ) и легкого (РЛ) в Томской области с 2005 по 2016 г. на основании базы данных популяционного  областного ракового регистра и территориального органа  Федеральной службы государственной статистики по  Томской области. Результаты. С 2005 по 2016 г. потери мужского трудоспособного населения варьировали от 106,0 (2012–13 гг.) до 161,5 (2008–09 гг.) человеко-лет жизни в связи со смертностью от РГ и от 1058,5 (2013–14 гг.) до 1576,3 (2006–07 г.) человеко-лет – от РЛ. Женская популяция в трудоспособном возрасте теряла до 34,0 (2013–14 гг.) человеко-лет жизни в связи со смертностью от РГ и от 1445,3 (2005–06 гг.) до 2553,9 (2015–16 гг.) человеко-лет – от РЛ. Среднее количество недожитых лет в трудоспособном  возрасте в связи с преждевременной гибелью одного  мужчины составило 6,1 ± 2,0 года от РГ и 6,2 ± 1,3 – от РЛ, одной женщины – 4,6 ± 0,9 года от РГ и 6,2 ± 0,3 года – от РЛ. Экономические потери, связанные со смертностью от рака органов дыхания (РОД), составили 2 251,97 млн руб.: 202,07 млн руб. – от РГ и 2049,9 млн руб. – от РЛ. Заключение. Анализ количественной оценки потерь, в том числе финансовых, связанных со смертностью от РГ и РЛ, позволяет региональным органам здравоохранения  разрабатывать и внедрять противораковые мероприятия с  целью максимально эффективного использования средств на профилактику, лечение и реабилитацию онкологических больных.

ОНКОЛОГИЧЕСКАЯ ЗАБОЛЕВАЕМОСТЬ В СИБИРСКОМ И ДАЛЬНЕВОСТОЧНОМ ФЕДЕРАЛЬНЫХ ОКРУГАХ

The purpose of the study was to analyze the cancer incidence among the population living in siberia and Russian Far East. material and methods. cancer incidence and mortality data collected from populationbased cancer registries of the Russian cancer statistics, covering the period 2005–2018, were used. the crude and age-standardized cancer incidence rates were analyzed. Results. During the study period, 1 336 260 new cases of cancer were diagnosed in the regions of siberia and Russian Far East. Of them, 77.2 % new cancer cases were registered in the siberian Federal District. the highest percent of increase in the number of cancer cases in the siberian Federal District was observed in the republics of Khakassia (84.8 %), tuva (61.9 %), Buryatia (52.8 %), and Krasnoyarsk Krai (82.4 %). In the Far Eastern Federal District, the highest cancer incidence rates were registered in the sakhalin Region (43.6 %) and Kamchatka Krai (41.8 %). the average age of patients in 2018 was 55.7 years (57.9 years for men and 53.7 years for women) compared to 57.4, 59.1 and 55.9 years, respectively in 2005. Lung cancer was the most commonly diagnosed cancer in men (19.5 %), whereas cancer of the female reproductive system was the most prevalent in women (38.4 %). the highest age-standardized cancer incidence rates in the siberian Federal District in 2018 were observed in the Irkutsk region, altai and Krasnoyarsk territories. In the Far Eastern Federal District, the highest agestandardized cancer incidence rates were observed in the sakhalin and Magadan regions. Conclusion. the number of new cancer cases and age-standardized cancer incidence rate were shown to increase in siberia and Russian Far East. the average age of men and women diagnosed with cancer decreased. the percent of increase in the age-standardized cancer incidence rate was higher in women than in men. Many of the most prevalent cancers were associated with the «westernized lifestyle» of developed countries.Цель исследования – анализ заболеваемости злокачественными новообразованиями (ЗНО) населения, проживающего на 20 территориях Сибирского и Дальневосточного федеральных округов (СФО и ДФО). Материал и методы. Использованы данные канцер-регистров территорий в 2005–2018 гг. и Федеральной службы государственной статистики РФ о численности и поло-возрастном составе населения. Проведен анализ экстенсивных, стандартизованных показателей. Результаты. За период исследования на территориях округов диагностировано 1 336 260 новых случаев ЗНО, из них 77,2 % – в СФО. Наибольший темп роста числа больных в СФО отмечался в республиках Хакасия (84,8 %), Тыва (61,9 %), Бурятия (52,8 %), Красноярском крае (82,4 %), в ДФО – в Сахалинской области (43,6 %) и Камчатском крае (41,8 %). Средний возраст заболевших в 2018 г. составил 55,7 года, для мужчин – 57,9, для женщин – 53,7 года, что меньше, чем в 2005 г. (57,4, 59,1 и 55,9 года соответственно). В структуре онкозаболеваемости мужского населения округов преобладал рак легкого (19,5 %), у женщин – опухоли органов репродуктивной системы (38,4 %). Наибольший стандартизованный показатель заболеваемости в 2018 г. в СФО регистрировался в Иркутской области, Алтайском и Красноярском краях, в ДФО – в Сахалинской и Магаданской областях. Заключение. В регионе наблюдался рост числа заболевших ЗНО и стандартизованного показателя заболеваемости. Средний возраст заболевших мужчин и женщин в регионе уменьшился («омоложение» рака). Темп прироста стандартизованного показателя ЗНО выше в женской популяции. В регионе отмечался рост показателей заболеваемости теми видами рака, одним из факторов риска которых является «западный» образ жизни

Новая мутация в гене PALB2, ассоциированная с наследственным раком молочной железы у молодой пациентки, принадлежащей к якутской этнической группе

Background. Breast cancer (BC) is the most common female malignancy worldwide. Partner And Localizer of BRCA2 gene (PALB2) is directly involved in DNA damage response. Germline mutation in PALB2 has been identified in breast cancer and familial pancreatic cancer cases, accounting for approximately 1–2% and 3–4%, respectively. The goal of this report was to describe new PALB2 mutation in a young Yakut breast cancer patient with family history of cancer. Material and Methods. Genomic DNA were isolated from blood samples and used to prepare libraries using a capture-based target enrichment kit, Hereditary Cancer Solution™ (SOP HiA GE NETICS , Switzerland), covering 27 genes (ATM, APC, BARD1, BRCA1, BRCA2, BRIP1, CDH1, CHEK2, EPCAM, FAM175A, MLH1, MRE11A, MSH2, MSH6, MUTYH, NBN, PALB2, PIK3CA, PMS2, PMS2CL, PTEN, RAD50, RAD51C, RAD51D, STK11, TP53 and XRCC2). Paired-end sequencing (2 × 150 bp) was conducted using NextSeq 500 system (Illumina, USA ). Results. Here we describe a case of a never-before-reported mutation in the PALB2 gene that led to the early onset breast cancer. We report the case of a 39-year-old breast cancer Yakut woman with a family history of pancreatic cancer. Bioinformatics analysis of the NGS data revealed the presence of the new PALB2 gene germinal frameshift deletion (NM_024675:exon1:c.47delA:p.K16fs). In accordance with dbPubMed ClinVar, new mutation is located in codon of the PALB2 gene, where the likely pathogenic donor splice site mutation (NM_024675.3:c.48+1delG) associated with hereditary cancer-predisposing syndrome has been earlier described. Conclusion. We found a new never-before-reported mutation in PALB2 gene, which probably associated with early onset breast cancer in Yakut indigenous women with a family history of pancreatic cancer.Актуальность. Рак молочной железы занимает лидирующие позиции по уровню заболеваемости во всем мире. Ген онкосупрессор PALB2 наряду с такими генами, как BRCA1, BRCA2, вовлечен в процессы репарации поврежденной ДНК. Частота встречаемости герминальных мутаций гена PALB2 при раке молочной железы и семейных случаях рака поджелудочной железы составляет приблизительно 1–2 % и 3–4 % соответственно. Представлен клинический случай 39-летней женщины, принадлежащей к якутской этнической группе, с диагнозом рак молочной железы с семейной историей рака поджелудочной железы. Материал и методы. Геномная ДНК выделена из периферической крови, ДНК-библиотеки приготавливали с использованием набора Hereditary Cancer Solution™ (Sophia Genetics, Швейцария) для изучения статуса 27 генов (ATM, APC, BARD1, BRCA1, BRCA2, BRIP1, CDH1, CHEK2, EPCAM, FAM175A, MLH1, MRE11A, MSH2, MSH6, MUTYH, NBN, PALB2, PIK3CA, PMS2, PMS2CL, PTEN, RAD50, RAD51C, RAD51D, STK11, TP53 и XRCC2). Секвенирование (2 × 150 п.н.) проводилось с использованием системы NextSeq 500 (Illumina, США). Результаты. По результатам биоинформатического анализа данных NGS у 39-летней женщины, принадлежащей к якутской этнической группе, с диагнозом рак молочной железы с семейной историей рака поджелудочной железы обнаружена новая герминальная мутация гена PALB2 со сдвигом рамки считывания (NM_024675: Exon1: c.47delA: p.K16FS). В соответствии с dbPubmed ClinVar новая мутация гена PALB2 расположена в том же кодоне, где ранее была описана, вероятно патогенная, мутация сайта сплайсинга (NM_024675.3: Exon1: c.48+1delG), вовлеченная в патогенез наследственных форм рака молочной железы и яичника. Заключение. Впервые у 39-летней женщины, принадлежащей к якутской этнической группе, с диагнозом рак молочной железы и с семейной историей рака поджелудочной железы обнаружена новая, вероятно патогенная, герминальная мутация гена PALB2 со сдвигом рамки считывания (NM_024675: Exon1: c.47delA: p.K16FS)

АНАЛИЗ ЗАБОЛЕВАЕМОСТИ ЗЛОКАЧЕСТВЕННЫМИ НОВООБРАЗОВАНИЯМИ ПЕРСОНАЛА СИБИРСКОГО ХИМИЧЕСКОГО КОМБИНАТА

Background. One of the main directions in the field of ensuring radiation safety of “nuclear legacy” facilities is the assessment of radiation effects and most significant radiogenic risks in employees of nuclear enterprises and their descendants.Objective. Analysis of the cancer incidence among employees of the Siberian Group of Chemical Enterprises (SGCE) exposed to ionizing radiation in the course of their professional activities.Material and Methods. The actual values and standardized estimated risks of developing cancer among the SGCE workers occupationally exposed to ionizing radiation were calculated using generally accepted methods based on the information of the regional medical dosimetry registry of Seversk Biophysical Research Center of FMBA, containing updated data on all SGCE employees diagnosed with cancer (period from 01.01.1950 to 31.12.2015 inclusive). The control group consisted of workers who were not occupationally exposed to ionizing radiation.Results. Among the male personnel of the SGCE, the highest incidence of cancer of the digestive, respiratory, and skin organs (including melanoma) was observed in patients aged 50–59 and 70–79 years. Among the female workers, the highest cancer incidence was in the age group 40–49 years; cancer of the gastrointestinal tract, genital tract and breast was the most common. The cancer incidence rate in the SGCE workers who occupationally exposed to ionizing radiation was not higher that that observed in the control group. The median age of male cancer patients occupationally exposed to ionizing radiation was significantly lower than the median age of male cancer patients of the control group. In female cancer patients, a significant difference in the median age of cancer diagnosis was found only in relation to skin cancer. Both male and female SGCE personnel occupationally exposed to ionizing radiation was at high risk of certain cancers: among male patients – cancer of the mesothelium and soft tissues, genital organs, eyes and brain, as well as multiple primary tumors; among female patients – cancer of lips, oral cavity, pharynx, digestive system, respiratory system, skin (including melanoma), mesothelium, soft tissues, breast, urinary tract, lymphatic and hematopoietic tissues, as well as multiple primary tumors.Conclusion. The data obtained will allow determination of the main directions for assessing the health risks of personnel of radiation hazardous facilities and the formation of a set of measures aimed at improving the system of protection and improving the health of workers at radiation hazardous enterprises and the extension of their working longevity. Актуальность. Одним из основных направлений научного сопровождения работ в области обеспечения радиационной безопасности при ликвидации ядерного наследия является оценка радиационных эффектов у персонала предприятий атомной отрасли и наиболее значимых радиогенных рисков у работников этих предприятий и их потомков.Цель исследования – анализ заболеваемости злокачественными новообразованиями персонала Сибирского химического комбината, подвергавшегося воздействию ионизирующего излучения в процессе профессиональной деятельности.Материал и методы. Фактические показатели и стандартизованные ожидаемые риски возникновения злокачественных новообразований среди персонала Сибирского химического комбината, подвергавшегося воздействию ионизирующего излучения в процессе профессиональной деятельности, рассчитаны с применением общепринятых методов на основании сведений регионального медико-дозиметрического регистра, содержащего уточненные данные обо всех работниках Сибирского химического комбината, заболевших злокачественными новообразованиями в период с 01.01.1950 по 31.12.2015 включительно. В качестве группы контроля взяты сотрудники Сибирского химического комбината, работавшие вне контакта с ионизирующим излучением.Результаты. Среди мужского персонала Сибирского химического комбината наибольшей была заболеваемость злокачественными новообразованиями органов пищеварения, дыхания, кожи (включая меланому) среди лиц в возрасте 50–59 и 70–79 лет. Среди женщин наибольшей была заболеваемость в возрастной группе 40–49 лет; первые три места принадлежали злокачественным новообразованиям органов пищеварения, молочной железы и половых органов. Онкологическая заболеваемость персонала Сибирского химического комбината, работавшего в контакте с источниками ионизирующего излучения, не превышала значений аналогичных показателей в группе контроля. Средний возраст выявления злокачественных новообразований среди мужчин, подвергавшихся профессиональному техногенному облучению, был статистически значимо меньше, чем у мужчин из группы контроля. Среди женщин статистически значимое различие возраста выявления заболевания было установлено лишь в отношении злокачественных новообразований кожи. Как среди мужского, так и среди женского персонала Сибирского химического комбината, работавших в контакте с ионизирующим излучением, был выявлен повышенный риск возникновения злокачественных новообразований ряда локализаций (в отдельных интервалах накопленной дозы внешнего облучения), а именно: среди мужчин – злокачественных новообразований мезотелия и мягких тканей, мужских половых органов, глаз и головного мозга, а также опухолей первично-множественной локализации; среди женщин – губы, полости рта и глотки, органов пищеварения, дыхания, кожи (включая меланому), мезотелия и мягких тканей, молочной железы, мочевыводящих путей, глаз и головного мозга, лимфатической и кроветворной тканей, а также первично-множественных злокачественных новообразований.Заключение. Данные, полученные в результате настоящего исследования, позволят определить основные направления оценки рисков для здоровья персонала радиационно опасных объектов (в том числе на участках по выводу их из эксплуатации) и формирования комплекса мероприятий, направленных на совершенствование системы охраны и улучшения здоровья работников радиационно опасных предприятий и продление их трудового долголетия.

Персонализированная адъювантная химиотерапия немелкоклеточного рака легкого II–III стадий

Surgery is the standard of care for non-small cell lung cancer (NSCLC). The overall survival rates especially in patients with locally advanced lung cancer are low. The resistance of cancer cells to chemotherapeutic drugs reduces the efficacy of treatment. Special attention is paid to the feasibility of assessing the tumor sensitivity to certain chemotherapy drugs. Currently, the most studied predictors are monoresistance and multidrug resistance genes, such as ABCC5, RRM1, ERCC1, BRCA1, TOP1, TOP2a, TUBB3 and TYMS.The aim of the study was to analyze the outcomes of combined modality treatment using radical surgery and personalized adjuvant chemotherapy for stage II–III NSCLC.Material and Methods. The study included 120 patients with stage II–III NSCLC, who underwent radical lung resection with mediastinal ipsilateral lymph node dissection. The patients were then divided into two groups. The main group consisted of 60 patients who received personalized platinum-based adjuvant chemotherapy based on the expression levels of the genes, such as ABCC5, RRM1, ERCC1, BRCA1, TOP1, TOP2a, TUBB3 and TYMS. The control group consisted of 60 patients who received postoperative chemotherapy empirically.Results. In the main group, disease progression occurred in 14 out of 60 patients, three-year disease-free survival (DFS) was 76.7 % (the median was not reached). In the control group, DFS was 53.3 % (28 out of 60 patients), the median was 31.0 (4–36 months); the differences were statistically significant: Logrank test χ2 =4.382 p=0.036. The overall three–year survival rate was 90.0 % in the main group (6/60 patients died) and 61.7 % in the control group (23/60 patients died), the differences were statistically signifcant: Logrank test χ2 =6.915, p=0.009.Conclusion. The personalized adjuvant chemotherapy resulted in the improved three-year relapse-free and overall survival rates in NSCLC patients.Основным методом лечения немелкоклеточного рака легкого (НМРЛ) является хирургический, при этом показатели общей выживаемости, особенно при местнораспространенном процессе, низкие. Химиорезистентность опухоли определяет низкую эффективность проводимого адъювантного лекарственного лечения. Особое внимание исследователей привлекает возможность оценки чувствительности опухоли к определенным химиопрепаратам. Наиболее изученными предикторами в настоящее время являются такие гены монорезистентности и множественной лекарственной устойчивости, как АВСС5, RRM1, ERCC1, BRCA1, TOP1, TOP2α, TUBB3 и TYMS. Цель исследования – изучить результаты комбинированного лечения немелкоклеточного рака легкого II–III стадии с использованием радикального хирургического вмешательства и персонализированной адъювантной химиотерапии.Материал и методы. В исследование включены 120 больных с немелкоклеточным раком легкого II–III стадии, которым на первом этапе комбинированного лечения проводилось хирургическое лечение, включающее радикальную резекцию легкого в объеме лоб-, билоб- или пульмонэктомии с медиастинальной ипсилатеральной лимфодиссекцией. Далее больные были распределены на две группы. Основную группу составили 60 пациентов, которым после операции проведены курсы персонализированной адъювантной химиотерапии, назначенной на основании уровней экспрессии генов АВСС5, RRM1, ERCC1, BRCA1, TOP1, TOP2α, TUBB3 и TYMS в виде платиносодержащих дублетов. Контрольную группу составили 60 пациентов, которым послеоперационная химиотерапия назначалась эмпирически.Результаты. В основной группе прогрессирование заболевания зафиксировано у 14 из 60 пациентов, трехлетняя безрецидивная выживаемость (БРВ) – 76,7 % (медиана не достигнута). В группе контроля БРВ составила 53,3 % (28 из 60 пациентов), медиана составила 31,0 мес (от 4 до 36 мес); различия статистически значимы: Logrank test χ2 =4,382 р=0,036. Общая 3-летняя выживаемость в основной группе составила 90,0 % (умерло 6/60 пациентов), в группе контроля – 61,7 % (умерло 23/60 пациентов), различия статистически значимы: Logrank test χ2 =6,915, р=0,009.Заключение. Разработанная программа комбинированного лечения НМРЛ с персонализированным назначением послеоперационной химиотерапии позволяет добиться улучшения показателей 3-летней безрецидивной и общей выживаемости

Worldwide trends in population-based survival for children, adolescents, and young adults diagnosed with leukaemia, by subtype, during 2000–14 (CONCORD-3) : analysis of individual data from 258 cancer registries in 61 countries

Background Leukaemias comprise a heterogenous group of haematological malignancies. In CONCORD-3, we analysed data for children (aged 0–14 years) and adults (aged 15–99 years) diagnosed with a haematological malignancy during 2000–14 in 61 countries. Here, we aimed to examine worldwide trends in survival from leukaemia, by age and morphology, in young patients (aged 0–24 years). Methods We analysed data from 258 population-based cancer registries in 61 countries participating in CONCORD-3 that submitted data on patients diagnosed with leukaemia. We grouped patients by age as children (0–14 years), adolescents (15–19 years), and young adults (20–24 years). We categorised leukaemia subtypes according to the International Classification of Childhood Cancer (ICCC-3), updated with International Classification of Diseases for Oncology, third edition (ICD-O-3) codes. We estimated 5-year net survival by age and morphology, with 95% CIs, using the non-parametric Pohar-Perme estimator. To control for background mortality, we used life tables by country or region, single year of age, single calendar year and sex, and, where possible, by race or ethnicity. All-age survival estimates were standardised to the marginal distribution of young people with leukaemia included in the analysis. Findings 164563 young people were included in this analysis: 121328 (73·7%) children, 22963 (14·0%) adolescents, and 20272 (12·3%) young adults. In 2010–14, the most common subtypes were lymphoid leukaemia (28205 [68·2%] patients) and acute myeloid leukaemia (7863 [19·0%] patients). Age-standardised 5-year net survival in children, adolescents, and young adults for all leukaemias combined during 2010–14 varied widely, ranging from 46% in Mexico to more than 85% in Canada, Cyprus, Belgium, Denmark, Finland, and Australia. Individuals with lymphoid leukaemia had better age-standardised survival (from 43% in Ecuador to ≥80% in parts of Europe, North America, Oceania, and Asia) than those with acute myeloid leukaemia (from 32% in Peru to ≥70% in most high-income countries in Europe, North America, and Oceania). Throughout 2000–14, survival from all leukaemias combined remained consistently higher for children than adolescents and young adults, and minimal improvement was seen for adolescents and young adults in most countries. Interpretation This study offers the first worldwide picture of population-based survival from leukaemia in children, adolescents, and young adults. Adolescents and young adults diagnosed with leukaemia continue to have lower survival than children. Trends in survival from leukaemia for adolescents and young adults are important indicators of the quality of cancer management in this age group.peer-reviewe