The probability of sovereign defaults in Russia in the international ratings: threats and prospects

Credit ratings in the modern world are a significant tool of financial policy. From a formal point of view, they are no more than the opinion of rating agencies about the creditworthiness of the issuer which helps market participants to make informed financial decisions. In reality, their impact on investment policies of large investors is so great that the consequences of their poor ratings may affect the economy of entire countries. How accurate and substantiated are credit ratings? What “disease” they are exposed to? Why are low sovereign ratings dangerous for countries? In the paper an attempt is made to find answers to these questions. Another aspect of the research is devoted to the market of credit rating agencies, which is currently almost an oligopoly of three major credit rating companies, the so-called “big three: Fitch, Standards&Poors, and Moody’s. In their opinion, the best ratings in the world have countries like Norway, Switzerland, Australia, Luxembourg, Germany. The worst performing are Venezuela, Greece, Puerto Rico, and Ukraine. These rating agencies have been assigning a sovereign rating to Russia since 1996. Since 2003 the national credit rating of the Russian Federation was considered investment grade. Currently, only Fitch maintains the ranking of Russia’s bonds at the investment level, while the other two agencies have downgraded Russia to “junk. What underlies this decision? Why does it bear a threat to our country? What should be the response? The analysis allows us to evaluate the significance of credit ratings and the possible consequences of changes in them, and to identify the shortcomings of the rating agencies and the credit ratings.Кредитные рейтинги в современном мире являются значимым инструментом финансовой политики. С формальной точки зрения, они не более чем мнение рейтинговых агентств о кредитоспособности эмитента, на основе которого участники рынка могут принимать обоснованные финансовые решения. Однако в реальности их влияние на инвестиционную политику крупных инвесторов настолько велико, что последствия их низких оценок могут отражаться на экономике целых стран. Насколько точны и обоснованы кредитные рейтинги? Каким «болезням» они подвержены? Чем опасны для стран низкие суверенные рейтинги? В работе сделана попытка отыскать ответы на эти вопросы. Еще один аспект исследования посвящен рынку кредитных рейтинговых агентств, который в настоящее время практически полностью олигополизирован тремя крупными рейтинговыми компаниями, так называемой «большой тройкой»: Fitch, Standarts&Poors, Moody’s. По их мнению, самые лучшие рейтинги в мире имеют такие страны, как Норвегия, Швейцария, Австралия, Люксембург, Германия. Худшие - Венесуэла, Греция, Пуэрто-Рико, Украина. Суверенный рейтинг России эти рейтинговые агентства ведут с 1996 г. С 2003 г. национальный кредитный рейтинг РФ признавался инвестиционным. В настоящее время только Fitch сохраняет российские обязательства на инвестиционном уровне, два других агентства присвоили России «мусорный» кредитный рейтинг. Что лежит в основе принятия такого решения? Чем грозит это нашей стране и какая должна последовать ответная реакция? Проведенный анализ позволяет оценить значимость кредитных рейтинговых оценок и возможные последствия его изменения, а также выявить недостатки рейтинговых агентств и непосредственно кредитных рейтингов.Статья выполнена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда (проект № 16-02-00483)

Institutional Risks: in Search of Inflation Determinants

The article is dedicated to the study of institutional factors that influenced the inflation processes in Russia in the period of 1996-2018. On the basis of correlation and regression analysis it was concluded that there are such main determinants of inflation as the key rate, ruble / dollar exchange rate index, inflation expectations. Moreover, the influence of the factor of monetization of the economy, budget deficit and growth of prices on tariffs of natural monopolies for price stability have been studied. The nontrivial nature of the results is that they are partly contrary to traditional theories that explain inflation. In particular, a direct correlation between the indicators of the consumer price index and the key rate has been established. It is concluded that the influence of consumer sentiment on inflation processes in the short-term forecast is important. In addition, contrary to the well-established opinion on the key influence of monetary aggregates on inflation it is shown that in the period of 2010-2018 the amount of M2 money supply did not have a significant impact on price stability in Russia. Thus, the obtained results largely confirm the arguments of those modern researchers who prove the inefficiency of classical explanations of inflation. The work concludes that it is necessary to form a new approach to the assessment of modern inflation processes that would be based on the constant refinement and rechecking of the composition of the determinants of inflation in each country in a given period of time. This is due to the fact that the influence of the same factor on inflation can be diametrically opposed depending on the level of development of the economy and a specific time period.Статья посвящена исследованию институциональных факторов, влиявших на инфляционные процессы в России в период 1996–2018 годы, и рисков, порождаемых ими. На основе корреляционно-регрессионного анализа был сделан вывод о существовании таких основных детерминант инфляции, как ключевая ставка, индекс валютного курса рубль/доллар, инфляционные ожидания. Кроме того, изучено воздействие коэффициента монетизации экономики, бюджетного дефицита и роста цен на тарифы естественных монополий на ценовую стабильность. Нетривиальность полученных результатов заключается в том, что они отчасти противоречат традиционным теориям, объясняющим инфляцию. В частности, установлена прямая корреляция между показателями индекса потребительских цен и ключевой ставки. Сделан вывод о значимости влияния потребительских настроений на инфляционные процессы при краткосрочном прогнозировании. Кроме того, вопреки устоявшемуся мнению о ключевом влиянии денежных агрегатов на инфляцию показано, что в период 2010–2018 гг. объемы денежной массы М2 не оказывали значимого воздействия на ценовую стабильность в России. Таким образом, полученные результаты во многом подтверждают аргументы тех современных исследователей, которые доказывают неэффективность классических объяснений инфляции. В работе сделан вывод о необходимости формирования нового подхода к оценке современных инфляционных процессов, основанного на постоянном уточнении и перепроверке состава детерминант инфляции в каждой конкретной стране в заданный период времени. Это связано с тем, что влияние одного и того же фактора на инфляцию может быть диаметрально противоположным в зависимости от уровня развития экономики страны и конкретного временного периода.Статья подготовлена по результатам исследований, выполненных за счет бюджетных средств по государственному заданию Финансового университета на 2018 год (тема «Методика оценки влияния немонетарных факторов на динамику инфляции», шифр АААА-А18-118052490081-5

Власть, рынок и сложность социальной системы: теоретическая модель финансово-управленческого механизма

The article considers the influence of the complexity of the social system on the growth of financial costs for the maintenance of the central management system. The subject of the article is Professor Dmitry Sorokin’s theory that Russia cannot be a world technological leader due to objective reasons: a large territory, a severe climate, a multinational and multi-confessional composition of the population. These conditions predetermine a strong power vertical and increased financial costs, leading to the bureaucratic despotism and worse effectiveness of market innovation mechanisms. The relevance of the problem is in the need to clarify the management capabilities and limitations of regimes with strong centralized power. This issue is becoming more urgent due to the fact Wagner’s law, which requires faster growth of public expenditure compared to the economy, has ceased to operate. The article aims to theoretically illustrate and to test the theory by D. Sorokin. On this purpose, the authors built a simple theoretical model of economic growth with an institutional factor reflecting the properties of the control system. The novelty of the approach consists in building an institutional function that includes management costs for maintaining the internal integrity of the country and its external security, the management potential (“strength”) of the central government and the mechanism of market selfgovernment. The initial driving force of the model is the growing complexity of the managed system, which, by D. Zolo’s complexity theory, leads to the wide spread of authoritarian political regimes. The analysis of the model and computational experiments allowed to establish the conditions when Sorokin’s theory is valid and when not. The calculations have led to the conclusion that even a tough authoritarian rule can stimulate the country’s economic development, provided that the current system of central government is highly efficient and low in financial capacity.В статье рассматривается влияние сложности социальной системы на рост финансовых издержек на содержание системы центрального управления. Предметом исследования является концепция профессора Дмитрия Сорокина, согласно которой Россия не может быть мировым технологическим лидером из-за объективных особенностей: большой территории, тяжелого климата, многонационального и многоконфессионального состава населения. Данные обстоятельства предопределяют сильную вертикаль власти и повышенные финансовые затраты на нее, что приводит к деспотии бюрократии и ослаблению эффективности рыночных инновационных механизмов. Актуальность рассматриваемой проблемы заключается в необходимости выяснения управленческих возможностей и ограничений режимов с сильной централизованной властью. Данный вопрос становится более актуальным в связи с тем, что закон А. Вагнера, требующий опережающего роста государственных расходов по сравнению с экономикой, прекратил свое действие. Цель исследования состоит в теоретической иллюстрации и уточнении концепции Д. Сорокина, для чего построена простая математическая модель экономического роста с институциональным фактором, отражающим свойства управляющей системы. Новизна подхода состоит в построении институциональной функции, включающей управленческие издержки на поддержание внутренней целостности страны и ее внешней безопасности, управленческий потенциал («силу») центральной власти и механизма рыночного самоуправления. Исходной движущей силой модели выступает рост сложности управляемой системы, который в соответствии с теорией сложности Д. Дзоло ведет к широкому распространению авторитарных политических режимов. Анализ модели и вычислительные эксперименты позволили установить условия, когда концепция Д. Сорокина справедлива, а когда — нарушается. Расчеты позволили сделать вывод, что даже жесткое авторитарное правление может стимулировать экономическое развитие страны при условии высокой эффективности и низкой финансовой емкости действующей системы центрального управления

Factors and Reserves of Labor Productivity Growth in Russia: Concepts and Quantitative Estimates

The return of the labour productivity indicator to the regulatory discourse and the focus of the state policy on eliminating the technological gap between Russia and the world leaders added new relevance to the problem of finding mechanisms to increase productivity in a country. Therefore, the factors and reserves of labour productivity growth in Russia are the subject of this study. The purpose of the article is to study the existing works that explore factors affecting labour productivity, the formation of their typology and the assessment of the impact of the identified groups from the perspective of the multi-factor productivity concept. The research methodology is based on the methods of empirical and theoretical knowledge (analysis, generalization, classification, mathematical processing). The results of this study: an analysis of the development of the labour productivity theory from a one-factor concept to a multi-factor one and its possible modifications; a critical review of the current understanding of the factors and reserves of productivity growth; the author’s generalized content-based typology of labor productivity growth factors with the allocation of natural, structural, institutional, organizational and technological factors groups and also a group of factors of human capital development; quantitative assessment of the contribution of some groups of factors to productivity growth. The results showed that the contribution of technological factors to the total increase in labour productivity over the past 25 years was dominant and amounted to 66.7%, while the share of all other indicators accounted for 33.3%. This led to the conclusion that at present the authorities pay insufficient attention to the technological aspects of increasing labour productivity in Russia that require further research of the mechanisms of technological renewal of the country.Возвращение показателя производительности труда в регуляторный дискурс и нацеленность государственной политики на ликвидацию технологического отставания страны от мировых лидеров актуализировало проблему поиска механизмов повышения производительности в России. Предметом данного исследования являются факторы и резервы роста производительности труда в России. Цель статьи состоит в изучении существующих работ по исследованию факторов, влияющих на производительность труда, формировании их типологии, а также оценке степени воздействия агрегированных групп выявленных факторов с позиции концепции многофакторной производительности. Методология исследования основана на методах эмпирического и теоретического познания (анализ, обобщение, классификация, математическая обработка). В работе получены следующие результаты: анализ развития теории производительности труда от однофакторной концепции к многофакторной и ее возможным модификациям; критический обзор существующих на сегодняшний день представлений о факторах и резервах роста производительности труда; обобщенная авторская типология факторов роста производительности труда по содержательному признаку с выделением групп природных, структурных, институциональных, организационных и технологических факторов, а также группы факторов развития человеческого капитала; количественная оценка вклада отдельных групп факторов в рост производительности труда. Полученные результаты показали, что вклад технологических факторов в совокупный прирост производительности труда за последние 25 лет был доминирующим и составил 66,7 %, в то время как на долю всех остальных показателей в указанный период пришлось 33,3 %. Это позволило сделать вывод, что в настоящее время со стороны властей уделяется недостаточно внимания технологическим аспектам повышения производительности труда в России и требуется дополнительное изучение механизмов технологического обновления страны

Neuroprotective effects of the novel ethylthiadiazole derivatives (LHT 4-15) in male rats

The study was performed on male rats of the Wistar line. The animals were simulated with total cerebral ischemia with preliminary administration of LHT 4-15 compounds in doses of 25 and 50 mg/kg for 60 min. The data obtained from the neurological deficit and in the behavioral tests of the experimental groups confirm the theory of the presence of ethylthiadiazole derivatives under the LHT code 4–15 neuroprotective properti

Social Contract Phenomenon: Evolution of Concepts and Modern Interpretations

The aim of the article is to systematically consider the conceptual foundations of the process of formation and maintenance of the social contract, its properties and meaning. The paper uses historical and structural approaches to the study of the phenomenon of social contract in conjunction with their practical application to contemporary events. The result of the study is the authors’ substantiation and disclosure of six provisions of the social contract theory. In particular, it provides a systematic explanation of why the understanding of justice underlying the social contract changes significantly over time. The structure of the social contract, which assumes the presence of a constant (obligations of the population) and a variable (obligations of the authorities) part, is substantiated. It is shown that the constant part in the form of the population’s loyalty allows the state itself to be preserved over a long historical period, and the variable part in the form of changing requirements to the authorities ensures the evolution of society. Two conditions of the effectiveness of the social contract, when the fulfillment of obligations by both sides of the contract leads to the strengthening of the country and improvement of the situation of the masses, are formulated and formalized: the level of obligations of the supreme power and society should be approximately equal; the luggage of good deeds of power should exceed the luggage of its not-so-good deeds. It is shown that the first condition generates the property of the social contract, when under extraordinary conditions the demand for loyalty from the authorities to the population sharply increases, and the second condition allows us to understand the longterm existence of ineffective regimes of rule such as dictatorship, when despotism in the face of an authoritarian ruler does more good than harm. The main conclusion of the work consists in the substantiation of the fact that at present in the Russian Federation there is a unique situation for the creation of an effective new the social contract, the need for which has been felt for a long time. The presented theoretical provisions can be used in the system of public administration to form the content of the new social contract.Цель статьи состоит в систематическом рассмотрении концептуальных основ процесса формирования и поддержания общественного договора, его свойств и значения. В работе используются исторический и структурный подходы к исследованию феномена общественного договора в связке с их практическим приложением к современным событиям. Результатом исследования является обоснование и раскрытие авторами шести положений теории общественного договора. В частности, дано систематическое объяснение того, почему понимание справедливости, заложенное в основу общественного договора, существенно меняется с течением времени. Обоснована структура общественного договора, предполагающая наличие постоянной (обязательств населения) и переменной (обязательств власти) частей. Показано, что постоянная часть в форме лояльности населения позволяет сохранять в течение длительного исторического времени само государство как таковое, а переменная часть в форме меняющихся требований к власти обеспечивает эволюцию социума. Сформулированы и формализованы два условия эффективности общественного договора, когда выполнение своих обязательств обеими сторонами контракта ведет к усилению страны и улучшению положения масс: уровень обязательств верховной власти и общества должен быть примерно равным; багаж благих дел власти должен превышать багаж ее неблагих дел. Показано, что первое условие порождает свойство общественного договора, когда в экстраординарных условиях требование лояльности со стороны власти в адрес населения резко возрастает, а второе условие позволяет понять длительное существование неэффективных режимов правления типа диктатуры, когда деспотия в лице авторитарного правителя дает пользы больше, чем вреда. Основной вывод работы состоит в обосновании того, что в настоящее время в Российской Федерации сложилась уникальная ситуация для создания эффективного нового общественного договора, потребность в котором ощущалась уже давно. Представленные теоретические положения могут быть использованы в системе государственного управления для формирования содержания нового социального контракта.Цель статьи состоит в систематическом рассмотрении концептуальных основ процесса формирования и поддержания общественного договора, его свойств и значения. В работе используются исторический и структурный подходы к исследованию феномена общественного договора в связке с их практическим приложением к современным событиям. Результатом исследования является обоснование и раскрытие авторами шести положений теории общественного договора. В частности, дано систематическое объяснение того, почему понимание справедливости, заложенное в основу общественного договора, существенно меняется с течением времени. Обоснована структура общественного договора, предполагающая наличие постоянной (обязательств населения) и переменной (обязательств власти) частей. Показано, что постоянная часть в форме лояльности населения позволяет сохранять в течение длительного исторического времени само государство как таковое, а переменная часть в форме меняющихся требований к власти обеспечивает эволюцию социума. Сформулированы и формализованы два условия эффективности общественного договора, когда выполнение своих обязательств обеими сторонами контракта ведет к усилению страны и улучшению положения масс: уровень обязательств верховной власти и общества должен быть примерно равным; багаж благих дел власти должен превышать багаж ее неблагих дел. Показано, что первое условие порождает свойство общественного договора, когда в экстраординарных условиях требование лояльности со стороны власти в адрес населения резко возрастает, а второе условие позволяет понять длительное существование неэффективных режимов правления типа диктатуры, когда деспотия в лице авторитарного правителя дает пользы больше, чем вреда. Основной вывод работы состоит в обосновании того, что в настоящее время в Российской Федерации сложилась уникальная ситуация для создания эффективного нового общественного договора, потребность в котором ощущалась уже давно. Представленные теоретические положения могут быть использованы в системе государственного управления для формирования содержания нового социального контракта.The article was prepared as part of the state assignment of the Government of the Russian Federation to the Financial University for 2022 on the topic «Socio-economic development in the era of global system transformation».Статья подготовлена в рамках государственного задания Правительства РФ Финансовому университету на 2022 г. по теме «Социально-экономическое развитие в эпоху фундаментальной трансформации систем»

Fiscal and Social Effectiveness Assessment of the Personal Income Tax Reform in Russia

The reform of personal income tax (PIT) that began in 2021, consisting in the introduction of a progressive scale with a rate of 15 % on incomes of over 5 million rubles a year instead of the previously established 13 %, assumes a preliminary economic assessment. The purpose of the article is to develop and test analytical coefficients for assessing the fiscal and social effectiveness of the income tax reform. For this purpose, global (macroeconomic) and local (industry-level, project-level) performance indicators are introduced. As a global fiscal efficiency measure, it is proposed to use the ratio of additional budget revenue generated by the introduction of a progressive personal income tax scale to public expenditures (the expenditure part of the consolidated budget). If the received amount of additional budget revenue from the introduction of the progressive personal income tax scale is more than 1 % of gross domestic product (GDP), then the reform has the property of global fiscal efficiency; otherwise, the fiscal effect of the re-form is considered insignificant. Similarly, the concept of a global indicator of social efficiency is introduced in the form of the share of the change in the coefficient of funds before and after the tax reform to the original value of the coefficient of funds. Then the following heuristic rule can be used: if the coefficient of funds after the introduction of the progressive personal income tax scale changes by more than 25 % compared to its value before the reform, then the tax reform itself has the property of global social efficiency; otherwise, the social effect of the reform is considered insignificant. If the additional revenue received thanks to the reform makes it possible to multiply the socially significant areas of the national project «Healthсare», then the reform has the property of local social and fiscal efficiency. The calculations carried out using data from the international database World Inequality Database allowed us to make the following conclusions. The initiated personal income tax reform does not have the properties of global fiscal and social efficiency, but it is important for the fundamental acceleration of the national project «Healthсare». This allows us to speak about its local social and fiscal efficiency. The proposed analytical tools can be used in the system of state regulation in the design of tax reforms.Начатая в 2021 г. реформа индивидуального подоходного налога (налога на доходы на физических лиц – НДФЛ), состоящая во введении прогрессивной шкалы со ставкой в 15 % на доходы россиян свыше 5 млн руб. в год вместо установленных ранее 13 %, предполагает предварительную экономическую оценку. Цель статьи состоит в разработке и апробации аналитических коэффициентов для оценки фискальной и социальной эффективности реформы подоходного налогообложения. Проверяется работоспособность гипотезы «расщепления» фискального и социального эффекта от налоговой реформы на глобальную и локальную составляющие. Для этого вводятся глобальные (макроэкономические) и локальные (отраслевые, проектные) индикаторы эффективности. В качестве глобальной фискальной эффективности предлагается использовать отношение дополнительного бюджетного дохода от введения прогрессивной шкалы НДФЛ к государственным расходам (расходная часть консолидированного бюджета). Если полученная величина дополнительного бюджетного дохода от введения прогрессивной шкалы НДФЛ больше 1 % валового внутреннего продукта (ВВП), то проводимая реформа обладает свойством глобальной фискальной эффективности; в противном случае фискальный эффект от реформы считается незначительным. Аналогичным образом вводится понятие глобального индикатора социальной эффективности в виде доли величины изменения коэффициента фондов до и после налоговой реформы к изначальной величине коэффициента фондов. Тогда можно пользоваться следующим эвристическим правилом: если коэффициент фондов после введения прогрессивной шкалы НДФЛ изменяется больше чем на 25 % по сравнению с его величиной до проведения реформы, то и сама налоговая реформа обладает свойством глобальной социальной эффективности; в противном случае социальный эффект от реформы считается незначительным. Если же полученный дополнительный доход от реформы позволяет кратно увеличить социально значимые направления национального проекта «Здравоохранение», то реформа обладает свойством локальной социальной и фискальной эффективности. Проведенные расчеты с использованием данных международной базы World Inequality Database позволили сделать следующие выводы. Начатая реформа НДФЛ не обладает свойствами глобальной фискальной и социальной эффективности, но имеет значение для принципиального ускорения национального проекта «Здравоохранение», что позволяет говорить о ее локальной социальной и фискальной эффективности. Предложенный аналитический инструментарий может быть использован в системе государственного регулирования при проектировании налоговых реформ. Обосновывается тезис о плодотворности маркирования налоговых поступлений для контроля их последующего целевого расходования.Начатая в 2021 г. реформа индивидуального подоходного налога (налога на доходы на физических лиц – НДФЛ), состоящая во введении прогрессивной шкалы со ставкой в 15 % на доходы россиян свыше 5 млн руб. в год вместо установленных ранее 13 %, предполагает предварительную экономическую оценку. Цель статьи состоит в разработке и апробации аналитических коэффициентов для оценки фискальной и социальной эффективности реформы подоходного налогообложения. Проверяется работоспособность гипотезы «расщепления» фискального и социального эффекта от налоговой реформы на глобальную и локальную составляющие. Для этого вводятся глобальные (макроэкономические) и локальные (отраслевые, проектные) индикаторы эффективности. В качестве глобальной фискальной эффективности предлагается использовать отношение дополнительного бюджетного дохода от введения прогрессивной шкалы НДФЛ к государственным расходам (расходная часть консолидированного бюджета). Если полученная величина дополнительного бюджетного дохода от введения прогрессивной шкалы НДФЛ больше 1 % валового внутреннего продукта (ВВП), то проводимая реформа обладает свойством глобальной фискальной эффективности; в противном случае фискальный эффект от реформы считается незначительным. Аналогичным образом вводится понятие глобального индикатора социальной эффективности в виде доли величины изменения коэффициента фондов до и после налоговой реформы к изначальной величине коэффициента фондов. Тогда можно пользоваться следующим эвристическим правилом: если коэффициент фондов после введения прогрессивной шкалы НДФЛ изменяется больше чем на 25 % по сравнению с его величиной до проведения реформы, то и сама налоговая реформа обладает свойством глобальной социальной эффективности; в противном случае социальный эффект от реформы считается незначительным. Если же полученный дополнительный доход от реформы позволяет кратно увеличить социально значимые направления национального проекта «Здравоохранение», то реформа обладает свойством локальной социальной и фискальной эффективности. Проведенные расчеты с использованием данных международной базы World Inequality Database позволили сделать следующие выводы. Начатая реформа НДФЛ не обладает свойствами глобальной фискальной и социальной эффективности, но имеет значение для принципиального ускорения национального проекта «Здравоохранение», что позволяет говорить о ее локальной социальной и фискальной эффективности. Предложенный аналитический инструментарий может быть использован в системе государственного регулирования при проектировании налоговых реформ. Обосновывается тезис о плодотворности маркирования налоговых поступлений для контроля их последующего целевого расходования.The article is prepared within the framework of the state assignment of the Government of the Russian Federation to the Financial University for 2021 on the topic «Technological, structural, and social factors of long-term economic growth» (AAAA-A19–119080990043–0).Статья подготовлена в рамках государственного задания Правительства Российской Федерации Финансовому университету при Правительстве Российской Федерации на 2021 год по теме «Технологические, структурные исоциальные факторы долгосрочного экономического роста» (АААА-А19–119080990043–0)

Structural and Sectoral Factor of Labour Productivity Growth

Changes in the level of labour productivity (LP) in the Russian economy during recent decades are considered in this article. The carried-out calculations allow one to conclude that there is extremely high differentiation in the level of LP in the main branches of the Russian economy. The differences between some of them reach significant values, which indicates the extremely poor performance of the channels of intersectoral overflow of capital, labour and finance. At the same time, the existing sectoral differentiation of the level of labour productivity tends to increase. It is possible to say that the country has established a regime of sectoral autonomy, when the sectors of the economy operate without the transfer of technology between themselves and without active borrowing from outside. The calculations have shown that structural and sectoral shifts have provided more than 2/3 of the increase in LP, which indicates the sluggishness of domestic factors of growth of LP sectors of the Russian economy. Cross-country analysis of LP and the size of the technological frontier suggests that all industries in Russia today are not ready to create their own technological innovations based on research and development. In this regard, it is possible to say that the country needs to borrow technologies in the most active way for catch-up development. Analysis of the results of the nationwide contest “Labour Productivity: Leaders of Industry of Russia” allowed the authors to establish the fact that there is great potential of Russia’s own advanced technological solutions, which means that it has large reserves for borrowing technologies from local companies that are the flagships of the national economy.В статье рассмотрены изменения в уровне производительности труда отраслей российской экономики в последние десятилетия. Проведенные расчеты позволяют сделать вывод, что дифференциация в уровне производительности труда основных отраслей российской экономики была предельно высокой – различия между некоторыми отраслями доходили до порядковых величин, что свидетельствует о крайне плохой работе каналов межотраслевого перелива капитала, труда и финансов. Сложившаяся отраслевая дифференциация уровня производительности труда не только не уменьшалась, но и имела тенденцию к незначительному росту. Фактически в стране установился режим отраслевой автономии, когда отрасли экономики работают сами по себе без передачи технологий между собой и без их активного заимствования извне. Проведенные расчеты показали, что структурно-отраслевые сдвиги обеспечили более чем 2/3 прироста производительности труда страны, что свидетельствует о вялости внутренних факторов роста производительности труда отраслей российской экономики. Проведенный межстрановой анализ производительности труда и величины технологической границы позволяет утверждать, что ни одна отрасль России сегодня не готова к созданию собственных технологических инноваций на основе исследований и разработок, в связи с чем можно говорить о том, что страна нуждается в самом активном заимствовании технологий для осуществления догоняющего развития. Анализ данных Всероссийского конкурса «Производительность труда: Лидеры промышленности России», проводимого в рамках государственной программы «Повышение производительности труда и поддержка занятости», позволил установить факт большого потенциала у России собственных передовых технологических решений. Это дает возможность говорить о наличии у нее больших резервов заимствования технологий у местных компаний, являющихся флагманами отраслей национальной экономики

Methods for Assessing the Fiscal Effectiveness of Indirect Taxation

The purpose of the article is to systematize different approaches to the assessment of the fiscal effectiveness of taxation in general and indirect taxation in particular. The article also seeks to elaborate proposals as to which methods are applicable to which analytical tasks. Comparative analysis of the existing practice of evaluating tax systems is used in the report. The results of the study are four types of fiscal effectiveness which were identified by the authors. The first type - budget effectiveness of indirect taxation - characterizes the ability of a tax to provide revenue to the budget. The second one - main effectiveness of indirect taxation - implies measuring the degree of the implementation of the main principle, according to which the trajectory of fiscal charges over time for a effectively working tax system must pass next to the main route, the role of which is played by the GDP trajectory. The third method - marginal effectiveness of taxation - is based on the construction of the production and institutional function and on the identification (based on this function) of the maximum tax burden for business (production) and the state (budget), when exceeding these limits leads to a drop in GDP and budget revenues respectively. The fourth one - institutional effectiveness of taxation - is based on the construction of the production and institutional function and the corresponding equation of distortion of equilibrium prices of macrofactors, which allows one to estimate the validity of the established tax burden from the point of view of the state’s implementation of its obligations on formation and maintenance of effective institutions. The main conclusion of the article points to the necessity of a comprehensive assessment of tax systems using all four methods; otherwise one-sided and incomplete results would be turned out. The suggested methodological recommendations can be used for diagnostic and analytical purposes by governing bodies and research teams.Цель статьи состоит в систематизации разных подходов к оценке фискальной эффективности налогообложения вообще и косвенного налогообложения в частности, а также в выработке предложений, для каких аналитических задач какие методы целесообразно применять. В работе используется сравнительный анализ существующей практики оценки налоговых систем. Результатом исследования являются выявленные авторами четыре разновидности фискальной эффективности. Первая - бюджетная эффективность косвенного налогообложения - характеризует способность того или иного налога обеспечивать поступления в бюджет. Вторая разновидность - магистральная эффективность косвенного налогообложения - предполагает измерители степени выполнения магистрального принципа, в соответствии с которым для эффективно работающей налоговой системы траектории фискальных сборов во времени должны проходить рядом с магистралью, роль которой играет траектория ВВП. Третья разновидность - предельная (маржинальная) эффективность налогообложения - основана на построении производственно-институциональной функции и определении на ее основе предельного налогового бремени для бизнеса (производства) и государства (бюджета), когда превышение указанных пределов приводит к падению ВВП и бюджетных доходов соответственно. Четвертая разновидность - институциональная эффективность налогообложения - основана на построении производственно-институциональной функции и соответствующего ей уравнения искажения равновесных цен макрофакторов, позволяющего оценить правомерность установленного налогового бремени с позиции выполнения государством своих обязательств по формированию и поддержанию эффективных институтов. Основной вывод работы состоит в необходимости комплексной оценки налоговых систем с использованием всех четырех методов; в противном случае получаются однобокие и неполные результаты. Предложенные методические рекомендации могут быть использованы в диагностических и аналитических целях органами управления и исследовательскими коллективами.Цель статьи состоит в систематизации разных подходов к оценке фискальной эффективности налогообложения вообще и косвенного налогообложения в частности, а также в выработке предложений, для каких аналитических задач какие методы целесообразно применять. В работе используется сравнительный анализ существующей практики оценки налоговых систем. Результатом исследования являются выявленные авторами четыре разновидности фискальной эффективности. Первая - бюджетная эффективность косвенного налогообложения - характеризует способность того или иного налога обеспечивать поступления в бюджет. Вторая разновидность - магистральная эффективность косвенного налогообложения - предполагает измерители степени выполнения магистрального принципа, в соответствии с которым для эффективно работающей налоговой системы траектории фискальных сборов во времени должны проходить рядом с магистралью, роль которой играет траектория ВВП. Третья разновидность - предельная (маржинальная) эффективность налогообложения - основана на построении производственно-институциональной функции и определении на ее основе предельного налогового бремени для бизнеса (производства) и государства (бюджета), когда превышение указанных пределов приводит к падению ВВП и бюджетных доходов соответственно. Четвертая разновидность - институциональная эффективность налогообложения - основана на построении производственно-институциональной функции и соответствующего ей уравнения искажения равновесных цен макрофакторов, позволяющего оценить правомерность установленного налогового бремени с позиции выполнения государством своих обязательств по формированию и поддержанию эффективных институтов. Основной вывод работы состоит в необходимости комплексной оценки налоговых систем с использованием всех четырех методов; в противном случае получаются однобокие и неполные результаты. Предложенные методические рекомендации могут быть использованы в диагностических и аналитических целях органами управления и исследовательскими коллективами.The research was conducted within the framework of the state assignment of the Government of the Russian Federation given to the Financial University under the Government of the Russian Federation for 2020 (research theme «Technological, structural and social factors of long-term economic growth» (AAAA-A19–119080990043–0)).Статья подготовлена в рамках государственного задания Правительства Российской Федерации Финансовому университету на 2020 год по теме «Технологические, структурные и социальные факторы долгосрочного экономического роста» (АААА-А19-119080990043-0)

USAGE EXPERIENCE OF E-LECTURES WITH MULTIMEDIA IN PROGRAMS DEVELOPMENT FOR TRAINING BACHELORS AND SPECIALISTS FOR STUDENTS OF PREVENTIVE MEDICINE AND GENERAL MEDICINE FACULTIES OF USMU IN PHTHISIOLOGY AND PULMONOLOGY DEPARTMENT

The article describes usage experience of e-lectures in programs development for training bachelors and specialists for students of preventive medicine and general medicine faculties of USMU. Main advantages are stressed of remote e-lectures under classic educational form.Описан опыт применения видеолекций для реализации программ основного профессионального обучения студентов медико-профилактического и лечебно- профилактического факультетов на кафедре фтизиатрии и пульмонологии Уральского государственного медицинского университета. Показаны основные преимущества дистанционных видеолекций над аудиторной формой образования