РЕПРЕЗЕНТАЦИЯ КОНЦЕПТА «СТРАХ» В АНГЛОЯЗЫЧНОМ РЕКЛАМНОМ ДИСКУРСЕ

The article describes the ways of representing the concept “fear” in modern English advertese, as well as reveals functional efficiency and linguistic manipulation tactics of marketing that appeals to the emotions of recipients.Purpose. The goal of this research is to reveal and analyze the means of suggestion based on fear and used by copywriters to influence the psycho-emotional state of the target audience. The subject matter is the specifically marked elements of English texts of advertising billboards, aimed at implicit influence on the behavior of recipients and meeting marketers’ objectives. To maximize the phenomenon of modern advertese in this paper it is suggested to integrate knowledge of linguistics and psychology.Methodology. Survey methods include general scientific methods of analysis and synthesis, cognitive analysis, content-analysis, a conceptual analysis method, a sociological survey method, a psycholinguistic method of free associative experiment.Results. Most significant estimates of this research are the following in the advertising type of discourse the concept “fear” acts as a tool of effective influence on linguistic consciousness of target audience, but gradation of the depth of exposure varies in different linguistic cultures. The methods of linguistic manipulation are determined by the pragmatic aims of copywriters and represented on linguistic and extralinguistic levels.Practical implications. The results of the research can be applied in the sphere of emotiology, as well as in terms of practical application in copywriting.В статье описываются способы репрезентации концепта «страх» в современном англоязычном рекламном дискурсе, а также выявляется функциональная эффективность и речевоздействующий потенциал маркетинга, апеллирующего к эмоциям реципиентов.Цель исследования состоит в выявлении и анализе ресурсов суггестии, базирующихся на страхе и используемых копирайтерами для воздействия на психоэмоциональное состояние целевой аудитории. Предметом изучения выступают специфически маркированные элементы англоязычных текстов рекламных билбордов, призванные имплицитно воздействовать на поведение реципиентов и способствовать реализации целеустановки маркетологов. В настоящей работе для более целостного взгляда на феномен современного рекламного дискурса предпринята попытка интеграции знаний лингвистики и психологии.Методы исследования определяются задачами исследования и включают общенаучные методы анализа и синтеза, когнитивного анализа, контент-анализа, метода концептуального анализа, метода социологического опроса, а также психолингвистического метода свободного ассоциативного эксперимента.Наиболее значимыми результатами исследования представляются выводы о том, что в рекламном типе дискурса концепт «страх» выступает инструментом эффективного воздействия на языковое сознание целевой аудитории, но градация интенсивности воздействия варьируется в разных лингвокультурах. Способы речевого воздействия определяются прагматическими установками копирайтеров и проявляются на лингвистическом и экстралингвистическом уровне.Область применения результатов. Представленные положения и выводы могут представлять интерес не только для эмотиологии, но и в плане практического применения при составлении рекламных текстов различной прагматической направленности

LINGUISTIC AND MENTAL ASPECTS OF THE TRANSLATION OF OFFICIAL TEXTS (BASED ON THE OFFICIAL DOCUMENTS OF PRESS SERVICES AND NEWS PORTALS)

Background. The translation process is to be considered not merely as a cross- language, but as a cross-cultural interaction as well, since two language systems and two cultures operate simultaneously. The translator’s mission is to adequately transfer the source code of information into the translation language and adapt the national and cultural features of the original text. This involves mental processing of the underlying message implications and presuppositions. Strategies and methods of translation of official documents are determined not only by their linguistic characteristics, but also by their national-specific features. The above-mentioned aspects contribute to the background of the study. Purpose. The article deals with the analysis of the lexical and syntactic features of the translation of official business texts through the prism of the national cultural code, as well as reveals the influence of mental features of various linguistic and cultural communities on the linguistic, structural and style-forming characteristics of business texts. Materials and methods. The empiric material for the study is represented by 70 official documents of international organizations in English (UNESCO, The Minsk Declaration, U.S. Mission Russia, etc.) and their corresponding Russian translations. The documents are published in an open access on the Internet on the official websites of press services and news portals. In the course of analyzing the sources of actual material, general scientific methods of analysis and synthesis, cognitive analysis, and content analysis were used. Results. The results of the study proved that the national-cultural specificity has a direct impact on the linguistic, structural and style-forming characteristics of official business texts. To ensure the adequacy of a translation in the recipient language, cognitive processing of the source code through the prism of the semantic space of the translator’s culture is required. Recurrent methods of translating of official documents are the techniques of generalization, specification, addition, zero translation and integration. Conclusion. Official business texts are marked by certain functional characteristics that must be taken into consideration in the process of translation to ensure its adequacy and communicative effect

Как пандемия COVID-19 ускорила развитие электронной коммерции в России: анализ данных на уровне компаний с учетом пространственных факторововка

Розничная и оптовая торговля серьезно пострадали от пандемии коронавируса, которая привела к значительной трансформации сектора. В настоящей статье исследуются факторы, влияющие на внедрение и расширение электронной коммерции на уровне компаний в ответ на вызовы пандемии COVID-19, при этом особое внимание уделяется региональным особенностям развития онлайн-торговли. Для этого проанализированы данные исследования EBRD-EIB-WB Enterprise Survey, которое включает около 18 000 наблюдений компаний Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) и Центральной Азии (ЦА), в том числе примерно 1000 наблюдений в России. Для проведения анализа были использованы такие методы оценки, как пробит-модель и взвешенная пробит-модель. Согласно гипотезе исследования, в то время как крупные города обычно рассматриваются как движущие силы развития электронной коммерции, отстающие регионы догоняют лидеров по внедрению электронной коммерции. Фирмы в регионах с более низким уровнем развития электронной коммерции (до распространения COVID-19), а также компании в крупных городах чаще делали выбор в пользу онлайн-торговли во время пандемии, что свидетельствует о конвергенции электронной коммерции между российскими регионами. В отличие от компаний в странах ЦВЕ и ЦА, такие факторы, как экспортная ориентация и изменения в цепочках поставок, не влияют на развитие электронной коммерции в России вследствие недостаточного развития субподрядных сетей и низкого уровня кооперации предприятий малого и среднего бизнеса. Что касается мер поддержки коммерческого сектора, необходима дальнейшая разработка доступных решений, направленных на снижение входных барьеров, либерализацию внутренних рынков для внедрения в России иностранных платформ и развитие отечественных торговых онлайн-площадок

Как пандемия COVID-19 ускорила развитие электронной коммерции в России: анализ данных на уровне компаний с учетом пространственных факторововка

Розничная и оптовая торговля серьезно пострадали от пандемии коронавируса, которая привела к значительной трансформации сектора. В настоящей статье исследуются факторы, влияющие на внедрение и расширение электронной коммерции на уровне компаний в ответ на вызовы пандемии COVID-19, при этом особое внимание уделяется региональным особенностям развития онлайн-торговли. Для этого проанализированы данные исследования EBRD-EIB-WB Enterprise Survey, которое включает около 18 000 наблюдений компаний Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) и Центральной Азии (ЦА), в том числе примерно 1000 наблюдений в России. Для проведения анализа были использованы такие методы оценки, как пробит-модель и взвешенная пробит-модель. Согласно гипотезе исследования, в то время как крупные города обычно рассматриваются как движущие силы развития электронной коммерции, отстающие регионы догоняют лидеров по внедрению электронной коммерции. Фирмы в регионах с более низким уровнем развития электронной коммерции (до распространения COVID-19), а также компании в крупных городах чаще делали выбор в пользу онлайн-торговли во время пандемии, что свидетельствует о конвергенции электронной коммерции между российскими регионами. В отличие от компаний в странах ЦВЕ и ЦА, такие факторы, как экспортная ориентация и изменения в цепочках поставок, не влияют на развитие электронной коммерции в России вследствие недостаточного развития субподрядных сетей и низкого уровня кооперации предприятий малого и среднего бизнеса. Что касается мер поддержки коммерческого сектора, необходима дальнейшая разработка доступных решений, направленных на снижение входных барьеров, либерализацию внутренних рынков для внедрения в России иностранных платформ и развитие отечественных торговых онлайн-площадок

Import and export of high-tech products in Russian manufacturing companies

The paper explores the relationship between the import of semi-finished products and means of production and the export of high-tech products in Russian manufacturing companies. The key question of the research is whether the export of high-tech products is connected with the import of complex components and semi-finished products. The study confirms that the export of high-tech products is determined by the import of high-tech semi-finished products for the export-intensive Russian manufacturing companies. The research does not find any relationship between the import of equipment and means of production and the export of high-tech products. This has important implications for Russia’s structural policy aimed at expanding exports of high-tech products. First, introducing protectionist measures in relation to the import of foreign components should take place gradually to allow companies to adapt to the new conditions. Secondly, they should proceed selectively in order to allow access of Russian exporters to critical components and means of production that have no Russian counterparts

Industrial Revolution 4.0 in the BRICS countries: What are the challenges for industrial policy?

Long-term scenarios predict that the BRICS countries can overtake the G7 countries in their contribution to the world economy, but, as follows from the analysis of multicomponent international indices, the same countries lag significantly behind the G7 countries in terms of preparedness for a technological future. In this regard, the growth prospects of the BRICS economies are largely determined by possible strategies of the countries to disseminate and use the Fourth Industrial Revolution (Industry 4.0) technologies.Analysis of TiVA OECD data revealed that BRICS was not very profitably integrated into global value chains — far from the final consumer abroad and relatively close to suppliers of raw materials and semi-finished products — which in the long term determines the limitations on increasing economic complexity. Analysis of the WITS World Bank data revealed that BRICS was relatively poorly involved in the processes of international exchange of products related to the technologies of Industry 4.0 — industrial robots, additive technologies, computer-aided-design and computer-aided-manufacturing technologies, and biotechnologies — and retained the position of net importers, with China making the greatest contribution to the dynamics of trade.Taking into account the general growth of global competition for technologies associated with Industry 4.0 and the continuing lag of BRICS in creating and using such technologies, the authors highlight the challenges for the industrial policy of the BRICS countries and discuss possible answers within the framework of industrial and trade policies. Challenges for BRICS include continued participation in global networks as countries serving the production and trade of new technologies; lagging behind in the level of development of the institutional environment and infrastructure for development of technologies; formation of limited “hotbeds” intensively using the Industry 4.0 technologies; and, thus, growth of spatial, inter- and intra-sectoral inequality

Unrealized opportunities: Exploring Russia’s untapped OFDI potentials amidst economic sanctions

The economic sanctions imposed by the United States, Europe, and other countries since 2014 have heightened the unpredictability and turbulence in the business environment for Russian firms, necessitating exploration of new international partners and transformation of economic relationships. This paper aims to examine the redirection of Russian outward foreign­ direct investment (OFDI) in the context of these economic sanctions, particularly those intensified since 2022. The analysis employs an estimated econometric model to compare actual and potential levels of OFDI, utilizing a comprehensive database covering 74 origin and 102 destination countries from 2010 to 2019. The estimation technique employs Poisson pseudo-maximum likelihood approaches. The findings indicate that Russian firms demonstrated underinvestment in most regions, except for Northern and Western Europe, during the examined period. The 2014 sanctions resulted in a significant decline in Russian OFDI to the countries imposing sanctions, while there was an increase in OFDI to Asia, the Middle East, and the CIS countries. As anticipated, the 2022 sanctions exerted additional pressure on Russian OFDI, leading to a further shift of their outflows towards Asia and the Middle East, which, however, could not compensate for the sharp decline in OFDI to the EU countries and North America. The results highlight the existence of untapped OFDI potential for Russia in African and Latin American countries as well as in the Middle East. These regions emerge as desirable partners for bilateral economic liberalization. From a policy perspective, the findings emphasize the importance for the Russian Federation to pursue deep trade agreements that encompass investment preferences, public procurement, and the protection of intellectual property rights with regions harboring untapped potential for OFDI. Additionally, expanding government support for domestic firms venturing abroad is crucial to sustain and enhance integration into the global economy, especially in the face of sanctions