Aboveground biomass of mongolian larch (Larix sibiricledeb.) forests in the eurasian region

We used our database of tree biomass with a number of 433 sample trees of Larix from different ecoregions of Eurasia, involving 61 trees from Mongolia for developing an additive model of biomass tree components. Our approach solved the combined problem of additivity and regionality of the model. Our additive model of tree aboveground biomass was harmonized in two ways: first, it eliminated the internal contradictions of the component and of the total biomass equations, secondly, it took into account regional (and correspondingly species-specific) differences of trees in its component structure. A significant excess of larch biomass in the forest-tundra is found that may be explained by permafrost conditions, by tree growth in low-yielding stands with a high basic density of stem wood and relatively high developed tree crown in open stands. The aboveground biomass of larch trees in Mongolia does not stand out against the background of the most ecoregions of Eurasia. Based on our results, we conclude that the growing conditions of larch in Mongolia are not as tough as it was suggested earlier by other scientists. Biomass relations between regions may be explained by unknown and unaccounted factors and errors of measurements in all their phases (assessment of age, diameter, height of a tree, the selection of supposedly representative samples of component biomass, their drying, weighing, etc.). The question what explains the regional differences in the structure of biomass of trees with the same linear dimensions of their stems, remains open. Undoubtedly, the differences in tree age here play an important role. Also, important factor is the variation in the morphological structure of stands, which, in turn, is determined by both climatic and edaphic factors. The obtained models allow the determination of larch forest biomass in different ecoregions of Eurasia with the help of height and diameter data. © 2019, Lomonosov Moscow State University. All rights reserved

Halo Excitation of 6^6He in Inelastic and Charge-Exchange Reactions

Four-body distorted wave theory appropriate for nucleon-nucleus reactions leading to 3-body continuum excitations of two-neutron Borromean halo nuclei is developed. The peculiarities of the halo bound state and 3-body continuum are fully taken into account by using the method of hyperspherical harmonics. The procedure is applied for A=6 test-bench nuclei; thus we report detailed studies of inclusive cross sections for inelastic $^6$He(p,p')$^6$He$^*$ and charge-exchange $^6$Li(n,p)$^6$He$^*$ reactions at nucleon energy 50 MeV. The theoretical low-energy spectra exhibit two resonance-like structures. The first (narrow) is the excitation of the well-known $2^+$ three-body resonance. The second (broad) bump is a composition of overlapping soft modes of multipolarities $1^-, 2^+, 1^+, 0^+$ whose relative weights depend on transferred momentum and reaction type. Inelastic scattering is the most selective tool for studying the soft dipole excitation mode.Comment: Submitted to Phys. Rev. C., 11 figures using eps

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ДИЛЕММЫ РАЗВИТИЯ «УМНЫХ СЕТЕЙ»: ИЛЛЮЗИИ, РЕАЛИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

Purpose: the purpose of this work is to systematize data on the economic effects of Smart Grids, classify these effects, identify the challenges associated with their implementation, elaborate approaches and conditions under which Smart Grids can maximize returns for business entities, the economy and society.Methods: the work is based on the analysis of scientific and analytical materials devoted to the research problem, including those prepared on the basis of surveys of industry actors, as well as systematic materials on implemented pilot and industrial projects in the field of Smart Grids.Results: two groups of economic effects of Smart Grids are considered: optimization ones (related to the operating and investment costs reductions of industry actors) and innovative (related to the implementation of the prospective functionality of Smart Grids). It is shown that, despite the presence of positive economic results, the optimization effects of Smart Grids are partly overestimated, partly have temporary nature (due to natural limits for long-term costs savings and economy of investment resources, transfer of the resulting benefits to consumers and other reasons). Innovative effects are still difficult to assess due to the predominantly pilot nature of the Smart Grids projects, inadequate level of market penetration (considering network effects in accordance with the Metcalfe Law) and other factors. The contradiction between the declared innovative effects and the existing architecture of the market, industry regulations (especially tariff formation) and other systemic factors is accented – this serves as a natural barrier to the implementation of innovative effects.Conclusions and relevance: narratives describing the development of Smart Grids can be considered a metaphor for the representations of subjects about the «ideal» energy system of the future, so it is senseless to expect Smart Grid technology to solve all possible problems of the industry and energy systems. But the demand for an innovative transformation of the power sector and for innovative effects remains significant. This assumes (with enhanced support for development of new technologies) an emphasis on the economic dimension of industrial innovation processes. New approaches are needed – defining agents of change, solutions for rising investments, changing the role of the state, etc. Three approaches are proposed in the paper that can support implementation of innovative effects: evolutionary (emphasis on smooth changes in industry regulation for accommodation to new conditions and goals), return to the «traditional» model of development of basic infrastructures and emerging technologies (government as a key player and investor), and revolutionary scenario (shifting focus to consumers and new actors, forming innovative Smart Grid clusters within the existing energy system and markets). The limitations of these approaches are assessed, it is noted that in reality, their overlapping or consistent application will be observed. It is noted that the main challenge will be cultural changes and the formation of transit institutions for the industry.Цель: Целью настоящей работы является систематизация данных об экономических эффектах «умных сетей», классификация данных эффектов, определение вызовов, связанных с их реализацией, подходов и условий, при которых «умные сети» смогут обеспечить максимальную отдачу для коммерческих субъектов, экономики и общества.Методология проведения работы: Работа основана на анализе научных и аналитических материалов, посвященных проблеме исследования, в том числе подготовленных на основе опросов отраслевых субъектов, а также систематических материалов по реализованным пилотным и промышленным проектам в сфере «умных сетей».Результаты работы: В работе рассмотрены две группы экономических эффектов «умных сетей» – оптимизационные (связанные со снижением существующих операционных и инвестиционных затрат отраслевых компаний) и инновационные (связанные с реализацией перспективного функционала «умных сетей»). Показано, что несмотря на наличие положительных экономических результатов, оптимизационные эффекты «умных сетей» частично переоцениваются, частично имеют временный характер (из-за достижения предельных значений экономии затрат и инвестиционных ресурсов, перенесения выгод на потребителей и пр.). Инновационные эффекты на данный момент сложно оценить в силу преимущественно пилотного характера реализующихся проектов, недостижения «умными сетями» необходимого масштаба рынка (для реализации сетевых эффектов в соответствии с Законом Меткалфа) и иных факторов. Акцентируется противоречие между заявленными инновационными эффектами и существующей архитектурой рынка, отраслевым регулированием (особенно тарифообразованием) и иными системными факторами – что служит естественным барьером на пути реализации инновационных эффектов.Выводы: Отмечено, что нарративы, описывающие развитие «умных сетей», можно считать метафорой представлений субъектов об «идеальной» энергетике будущего, так что ожидать от технологии решения всех возможных проблем электроэнергетики и энергосистемы не стоит. Но запрос на инновационную трансформацию отрасли и реализацию инновационных эффектов остается значимым. Это предполагает (при сохранении проактивного подхода к развитию технологий) акцент на экономическом измерении отраслевых инновационных процессов. Требуется формирование новых подходов, в том числе в части выбора агентов изменений, привлечения инвестиций, изменения роли государства и пр. В работе предложены три подхода, способных обеспечить реализацию инновационных эффектов: эволюционный (акцент на плавном изменении отраслевого регулирования для аккомодации к новым условиям и задачам), возврат к «традиционной» схеме развития базовых инфраструктур и прорывных технологий (государство как ключевой игрок и инвестор), а также условно-революционный (смещение фокуса на потребителей и новых субъектов, формирование инновационных кластеров «умных сетей» внутри существующей энергосистемы и рынка). Оцениваются ограничения данных подходов, отмечается, что в реальности будет наблюдаться их совмещение или последовательное применение. Основным вызовом называется изменение культуры и формирование транзитных институтов для отрасл

Состояние и вызовы развитию научно-технологического сотрудничества России и КНР

Purpose: the main purpose of this article is to analyze the state and prospects of science and technology (S&T) cooperation between the Russian Federation and the PRC in the context of the global S&T cooperation trends.Methods: research is based on a combination of desk and field methods. The article is based on the data from official documents of the Russian Federation, state companies, institutions for development, and other structures, as well as media sources. A series of non-focused expert interviews with representatives of the innovation and expert community, linked to Russia-China S&T cooperation, was also conducted.Results: the main trends and directions of the S&T cooperation between Russia and China in 2000–2020s have been identified, including: large projects in traditional medium- and high-tech industries; horizontal academic cooperation; bilateral activities in developing innovation infrastructure (science parks, investment funds, etc.); tech activities of big corporations – with special focus on Huawei. Several factors, limiting the potential of bilateral S&T cooperation, were identified. Among the most important are: differences in the structure of real (not declarative) S&T priorities; weak complementarity of both economies and unwillingness to form harmonized trade and investment regimes (also because of the different size of Russian and Chinese economies); the techno-nationalist ideology of state policies of both nations; mismatching areas of scientific leadership that impedes synergy in academic research. The fragmentation and insufficient financial support of the Russian S&T and innovation sectors are noted as separate factors.Conclusions and Relevance: despite high mutual interest in intensification of Russia-China dialogue is declared, there are clear limits for bilateral S&T cooperation. Existing restrictions predetermines the preservation of a relatively small scale of S&T cooperation for the foreseeable future, with P2P interactions of groups of actors at its core. However, some of these interactions may be large-scale and long-term, as is the case of Huawei. One of the ways to change this dynamic (not saying about urgent need to optimize economic situation in Russia) is to develop a comprehensive strategy of cooperation with China – with subsequent focus on a small group of most important initiatives and creating favorable conditions for interaction of private and academic actors.Цель. Статья посвящена исследованию состояния и перспектив международного научно-технологического сотрудничества (МНТС) РФ и КНР в контексте мирового опыта МНТС.Методы или методология проведения работы. Исследование базируется на сочетании методов кабинетного и полевого исследований. В качестве материалов для работы использованы официальные документы РФ, госкомпаний, институтов развития и иных структур, материалы СМИ, отечественная и зарубежная научная литература, а также результаты неориентированных экспертных интервью с представителями инновационного и экспертного сообщества, проведенных автором.Результаты работы. Выявлены основные тенденции и направления МНТС РФ–КНР в 2000–2020 гг., включая крупные технологические проекты в традиционных средне- и высокотехнологичных отраслях; горизонтальное академическое сотрудничество, двусторонние мероприятия по развитию инновационной инфраструктуры; инвестиционно-технологические мероприятия крупных корпораций, особенно Huawei. Анализ мероприятий позволил выявить факторы, ограничивающие потенциал развития МНТС, в числе важнейших из которых – различия в структуре реальных научно-технологических приоритетов; слабая комплементарность экономик и отсутствие стремления к формированию гармонизированных торгово-инвестиционных режимов (в том числе из-за различия масштабов экономик); техно-националистическая идеология госполитики; несовпадение областей научного лидерства, препятствующее синергии в академических исследованиях. В качестве отдельных факторов отмечены фрагментарность и недостаточное ресурсное обеспечения российского сектора науки, технологий и инноваций.Выводы. Несмотря на высокий взаимный интерес к развитию отношений, ограничения МНТС носят значимый характер. Сложившаяся ситуация определяет сохранение на перспективу сравнительно небольшого масштаба МНТС с фокусом на инициативных взаимодействиях отдельных групп субъектов. При этом сами такие взаимодействия могут быть масштабными и долгосрочными, как в случае с Huawei. Одним из путей изменения динамики, помимо оптимизации экономической ситуации в РФ, является выработка полноценной стратегии взаимодействия с Китаем, с последующим фокусом на небольшой группе инициатив и созданием условий для развития инициативных мероприятий субъектов

Peculiar properties of the cluster-cluster interaction induced by the Pauli exclusion principle

Role of the Pauli principle in the formation of both the discrete spectrum and multi-channel states of the binary nuclear systems composed of clusters is studied in the Algebraic Version of the resonating-group method. Solutions of the Hill-Wheeler equations in the discrete representation of a complete basis of the Pauli-allowed states are discussed for 4He+n, 3H+3H, and 4He+4He binary systems. An exact treatment of the antisymmetrization effects are shown to result in either an effective repulsion of the clusters, or their effective attraction. It also yields a change in the intensity of the centrifugal potential. Both factors significantly affect the scattering phase behavior. Special attention is paid to the multi-channel cluster structure 6He+6He as well as to the difficulties arising in the case when the two clustering configurations, 6He+6He and 4He+8He, are taken into account simultaneously. In the latter case the Pauli principle, even in the absence of a potential energy of the cluster-cluster interaction, leads to the inelastic processes and secures an existence of both the bound state and resonance in the 12Be compound nucleus.Comment: 17 pages, 14 figures, 1 table; submitted to Phys.Rev.C Keywords: light neutron-rich nuclei, cluster model