A Revised Checklist of Mongolian Mammal Species

A revised annotated checklist of Mongolian mammals is presented, supplemented with comments on modifications in species- and genus-level taxonomy introduced over the last 30 years. The checklist includes 140 species compared to 124 species recognized three decades ago by SOKOLOV & ORLOV (1980). Since then, four species were newly described; seven species were registered for the first time on Mongolian territory. Names for more than 20 taxa have changed, on most occasions this change occurred not for purely nomenclatural reasons but rather as a result of taxonomic revisions at the species level which have elevated the rank of many nominal taxa treated previously as subspecies. Recent molecular studies have shown that many widespread Central Asian species, in fact, consist of several highly divergent phylogenetic lineages the taxonomic status of which is yet unclear. Therefore, further updates to our knowledge of mammal biodiversity in Mongolia are expected

Quantum Phase Stability in Human Cognition

Quantum approach to human cognition and behavior suffers from a so-called phase problem—lack of means to determine the phase parameter of quantum models before the experiment, which deprives them of predictive power and most of their potential practical impact. We report an empirically supported hypothesis which can help to resolve the issue. According to the hypothesis, the quantum phase between unresolved cognitive alternatives in a family of similar decision making situations is nearly constant across national, linguistic, and cultural backgrounds of subjects. If confirmed, the quantum phase stability phenomenon supplements the quantum model of decision making endowing it with predictive power. This possibility is demonstrated in the testing experiment where irrational behavior within previously unexplored social group could be probabilistically predicted with high accuracy

ПЕРСПЕКТИВЫ ПРИМЕНЕНИЯ КОНЦЕПЦИИ QUICK RESPONSE MANUFACTURING НА РОССИЙСКИХ ПРОМЫШЛЕННЫХ ПРЕДПРИЯТИЯХ

This article is devoted to research of such concept of the organization of production, as Quick Response Manufacturing or Quick-response production, at the center which, time of implementation of the order is put. Today domestic producers are compelled to function in new conditions, competing with a great number of players of the global market, as a result the emphasis on timely implementation of orders and a tendency of reduction of time of production will allow to reach competitive advantages. Fundamental aspects of Quick Response Manufacturing within functioning of the enterprise of branch are considered, and also the essential lack of this concept is revealed.The purpose / objectives. The purpose of article is research of the economic contents of the concept of the organization of production Quick Response Manufacturing and area of its use at the modern industrial enterprises. Article tasks: to investigate economic contents of the concept of Quick Response Manufacturing, to reveal its features and scopes in the modern industry.Methods. A methodical basis of this article are comparative methods of the analysis.Results. The economic contents of the concept of Quick Response Manufacturing are investigated. Four main key aspects which are the cornerstone of this concept are investigated: time force, organizational structure of the enterprise, system dynamics and possibilities of its application in scales of all enterprise. Components of positive work of system dynamics of the industrial enterprise are revealed, the trend of critical process of production is built. Considering that modern conditions demand from the enterprises to react, adapt quickly for the changing conditions, the factor of time plays an important role. Therefore the concept of QRM has rather perspective character, focusing attention on time of implementation of the order, in that communication that this parameter is one of key both for the enterprise, and for increase of its competitiveness.Conclusions and Relevance. It is necessary to expand practical use of instruments of controlling in activity of the industrial enterprises as they allow to increase management efficiency as a result of the accounting of opportunities and threats of environment and current state of the enterprise, its strong and weaknesses. Practical application of results of this work will allow to improve procedures of functioning of the industrial enterprises taking into account current economic and social trends.Данная статья посвящена исследованию такой концепции организации производства, как Quick Response Manufacturing или Быстрореагирующее производство, во главу угла которой, ставится время выполнения заказа. На сегодняшний день отечественные производители вынуждены функционировать в новых условиях, конкурируя с множеством игроков глобального рынка, в результате акцент на своевременном выполнении заказов и тенденции сокращения времени производства позволят достичь конкурентных преимуществ. Рассмотрены основополагающие аспекты Quick Response Manufacturing в рамках функционирования предприятия отрасли, а также выявлен существенный недостаток данной концепции. Целью статьи является исследование экономического содержания концепции организации производства Quick Response Manufacturing и области ее использования на современных промышленных предприятиях. Задачи статьи: исследовать экономическое содержание концепции Quick Response Manufacturing, выявить ее особенности и области применения в современной промышленности.Методология. Методической основой данной статьи являются сравнительные методы анализа.Результаты. Исследовано экономическое содержание концепции Quick Response Manufacturing. Исследованы четыре основные ключевые аспекты, лежащие в основе данной концепции: сила времени, организационная структура предприятия, системная динамика и возможности ее применения в масштабах всего предприятия. Выявлены составляющие положительной работы системной динамики промышленного предприятия, выстроен тренд критического процесса производства. Учитывая, что современные условия требуют от предприятий быстро реагировать, адаптироваться к меняющимся условиям, фактор времени играет важную роль. Поэтому концепция QRM носит достаточно перспективный характер, акцентируя внимание на времени выполнения заказа, в той связи, что данный параметр является одним из ключевых как для предприятия, так и для повышения его конкурентоспособности.Выводы / значимость. Необходимо расширить практическое использование инструментов контроллинга в деятельности промышленных предприятий, так как они позволяют повысить эффективность управления в результате учета возможностей и угроз внешней среды и текущего состояния предприятия, его сильных и слабых сторон. Практическое применение результатов данной работы позволит совершенствовать процедуры функционирования промышленных предприятий с учетом современных экономических и социальных тенденций

HIGH VOLTAGE AC PLASMA TORCH OPERATING ON VAPORS OF ORGANIC SUBSTANCES

The report deals with a three-phase high-voltage plasma torch with separate supply of gases and vapors during its operation on a mixture of steam, carbon dioxide, methane and chlorobenzene vapors. Increase in the chlorobenzene flow rate leads to increase in the arc voltage drop and electric power from 100 to 140 kW.99-9

PRODUCTIVE AND BIOLOGICAL CHARACTERISTICS OF RUSSIAN MEAT MERINOS SHEEP WITH DIFFERENT LINEAR SELECTION

Line breeding is a difficult but effective zootechnical process in purebred sheep husbandry. Linear sheep consistently transmit their characteristics to offspring in order to increase and identify the most promising genotypes, characterized by high productivity and breeding efficiency, by detecting interline selection. The main purpose of the work was to identify the most suitable options for intra- and interline selection of the Russian meat merino breed. The article studies the early development of animals’ growth and physique, the high rates of animals, live weight in different age periods, slaughter and meat qualities. We established that young animals obtained by mating between the animal lines VK-40 and ME-50 were characterized by more proportional body shapes, better slaughter and meat qualities. The increase in live weight of lambs obtained by mating queens of the VK-40 line and rams of the ME-50 line (group III) was more intense than their peers from the intraline selection of the VK-40 line (I group) and of queens of the line AC- 30 with ME-50 rams (group II). The heaviest carcasses were in lambs obtained from the mating of queens of the VK-40 line and rams of the ME-50 line (13.26 kg), the weight of the carcass was greater, compared with the same indicator of the peers of groups I and II, respectively, by 7.7% and 4.0%, by internal fat mass – by 21.8% and 9.8%, by slaughter weight – by 8.3% and 4.3%

Вторичная неоваскулярная глаукома как первое проявление ВИЧ-инфекции: клинический случай

Secondary neovascular glaucoma can be the first sign of HIV infection. The main pathogenesis of proliferative processes in the iris and anterior chamber angle are HIVassociated angiopathy, which initiates hypoxia, and an imbalance of endothelial factors. Secondary neovascular glaucoma often occurs as a complication of central retinal vein thrombosis in the older age group or a consequence of previous uveitis. Neovascular glaucoma occurring in a young patient may indicate HIV infection. The publication describes a clinical case of secondary neovascular glaucoma in a young patient as the first sign of manifestation of the HIV infection. A 40-year-old patient with laboratory-confirmed HIV infection complained of decreased vision, pain, redness and lacrimation in the left eye. No other systemic signs of HIV infection were detected. Ophthalmological examination revealed a weak uveal reaction and single vessels along the pupillary edge of the iris. The reason of vision decrease was glaucomatous atrophy of the optic nerve due to neovascular glaucoma. One of the methods of surgical treatment of patients with neovascular glaucoma is modified direct cyclocryopexy, its advantage is a low risk of hemorrhagic complications, suppression of neovascularization, adequate hypotensive and analgesic effects. This clinical case illustrates a good hypotensive result in a 4-year follow-up.Вторичная неоваскулярная глаукома может быть первым признаком ВИЧ-инфицирования. ВИЧ-ассоциированная ангиопатия, инициирующая гипоксию, в сочетании с дисбалансом эндотелиальных факторов являются основными патогенетическими звеньями развития пролиферативных процессов радужки и угла передней камеры. Вторичная неоваскулярная глаукома часто возникает как осложнение тромбоза центральной вены сетчатки в старшей возрастной группе или как следствие перенесенного увеита. Возникновение неоваскулярной глаукомы у молодого пациента может свидетельствовать о ВИЧ-инфицировании. Публикация описывает клинический случай вторичной неоваскулярной глаукомы у молодого пациента как первого признака манифестации ВИЧ-инфекции. Пациент 40 лет обратился с жалобами на снижение зрения, боль, покраснение и слезотечение на левом глазу на фоне лабораторно подтвержденной ВИЧ-инфекции. Системно других признаков ВИЧ-инфекции выявлено не было. По данным офтальмологического обследования выявлена слабая увеальная реакция и единичные сосуды по зрачковому краю радужки. Установлено, что причиной снижения зрения являлась глаукоматозная атрофия зрительного нерва вследствие неоваскулярной глаукомы. Одним из методов хирургического лечения пациентов с неоваскулярной глаукомой является прямая циклокриопексия (ПЦКП) в модификации, преимуществом которой является низкий риск геморрагических осложнений, подавление неоваскуляризации, адекватные гипотензивный и болеутоляющий эффекты. Клинический случай иллюстрирует хороший гипотензивный результат за 4 года наблюдения

Патогенетические механизмы гипотензивного действия α2-адреномиметиков

PURPOSE: To determine pathogenic mechanism of alfaadrenergic agonists’ hypotensive action by brimonidine 0.2% administration in patients with open-angle glaucoma.METHODS: 88 patients (age 69.1±7.25) diagnosed with mild open-angle glaucoma and with disease history of less than 1 year were included in the study. Patients were divided into two groups according to their drug regimen. Group 1 consisted of 12 patients (24 eyes) with brimonidine 0.2% instillations. Group 2 consisted of 76 patients (133 eyes) and was further divided into four subgroups. The 1st subgroup included 36 patients (66 eyes) with brimonidine 0.2% monotherapy; the 2nd subgroup included 18 patients (29 eyes) with a combined treatment with brimonidine 0.2% and prostaglandin analogues; the 3rd subgroup included 13 patients (20 eyes) with brimonidine 0.2% added to timololum 0.5%; the 4th subgroup included 9 patients (18 eyes) with brimonidine 0.2% added to dorzolamidum 2%. Patients of Group 1 underwent uveoscleral outflow examination and had the following coefficients calculated: general outflow facility coefficient (Cgen), uveoscleral outflow facility coefficient (Cuveo), aqueous humor minute volume (F). Hypotensive regimen efficiency action in Group 2 was measured by means of dynamic contour tonometry (Pascal tonometer, «SMT Swiss Microtechnology AG»).RESULTS: In Group 1 intraocular pressure (Po) decreased to 17.5±4.01 mmHg (р=0.04) (by 28% from the initial level), Cgen increased up to 0.23±0.06 mm3 /min/mmHg (р=0.01) (by 35% from the initial level), Cuveo increased up to 0.12±0.02 mm3 /min/mmHg (р=0.01) (by 71% from the initial level), F decreased to 1.5±0.6 mm3 /min (р=0.04) (by 48% from the initial level). Only one patient on the group had intolerance to the drug. In Group 2 after 3 months of follow-up Po decreased from 23.2±4.92 to 16.3±4.64 mmHg in the 1st subgroup (by 29.7% from the initial level); from 23.4±3.84 to 18.2±4.83 mmHg (р=0.04) in the 2nd subgroup (by 22.2% from the initial level); from 23.3±3.19 to 17.2±4.53 mmHg in the 3rd subgroup (by 26.2% from the initial level); from 22.0±2.85 to 17.4±2.82 mmHg in the 4th subgroup (by 21.9% from the initial level). Brimonidine 0.2% was discontinued in 14 patients (15.9% of the total number of patients) due to various reasons (intolerance to the drug or insufficient hypotensive action).CONCLUSION: Pathogenesis of α2-adrenergic agonists’ hypotensive action involves aqueous humor outflow increase by uveoscleral pathway and significant aqueous humor minute volume reduction. Hypotensive efficiency with IOP decrease by 24.6% was revealed in case of brimonidine 0.2% monotherapy. Additional reduction of intraocular pressure by 21.1% from the initial level was revealed in case of brimonidine 0.2% prescription in combination with other drugs. A more prominent hypotensive effect was revealed after 3 months of treatment compared to a 1 month treatment course. In most cases patients showed a high tolerability to brimonidine 0.2%. ЦЕЛЬ. Определить патогенетические механизмы гипотензивного действия α2-адреномиметиков на примере использования 0,2% раствора бримонидина у больных открытоугольной глаукомой.МЕТОДЫ. Проведено обследование 88 больных в возрасте 69,1±7,25 года с начальной открытоугольной глаукомой со стажем заболевания менее 1 года. Больные были разделены на группы в зависимости от проводимой медикаментозной терапии: 1-я группа — 12 человек (24 глаза), которым проводились инстилляции 0,2% раствора бримонидина; 2-я группа — 76 человек (133 глаза) — была разделена на подгруппы. В 1-й подгруппе 36 человек (66 глаз) получали монотерапию 0,2% раствором бримонидина; во 2-й подгруппе у 18 больных (29 глаз) оценивали эффект бримонидина 0,2% на фоне терапии простагландинами; у 13 человек (20 глаз) 3-й подгруппы бримонидин 0,2% был добавлен к терапии тимололом 0,5%; в 4-й под- группе 9 больным (18 глаз) бримонидин 0,2% был добавлен к терапии дорзоламидом 2%. Пациентам 1-й группы проводили исследование увеосклерального оттока с вычислением коэффициента легкости оттока по общему пути (Собщ), коэффициента легкости оттока по увеосклеральному пути (Сувео), минутного объема камерной влаги (F). У пациентов 2-й группы гипотензивный эффект оценивали с помощью динамической контурной тонометрии тонометром Pascal, SMT «Swiss Microtechnology AG».РЕЗУЛЬТАТЫ. В группе 1 выявлено снижение истинного внутриглазного давления (Ро) до 17,5±4,01 мм рт.ст. (р=0,04) (на 28% от исходного уровня); увеличение Собщ до 0,23±0,06 мм3 /мин/мм рт.ст. (р=0,01) (на 35% от величины исходного оттока); увеличение Сувео до 0,12±0,02 мм3 /мин/мм рт.ст. (р=0,01) (на 71% от исходной величины); уменьшение F до 1,5±0,6 мм3 /мин (р=0,04) (на 48% от исходного уровня). Непереносимость препарата в этой группе была только у одного пациента. Во 2-й группе через 3 месяца наблюдения Ро в 1-й подгруппе снизилось с 23,2±4,92 до 16,3±4,64 мм рт.ст. (на 29,7% от исходного уровня); во 2-й подгруппе с 23,4±3,84 до 18,2±4,83 мм рт.ст. (р=0,04) (на 22,2% от исходного уровня); в 3-й подгруппе с 23,3±3,19 до 17,2±4,53 мм рт.ст. (на 26,2% от исходного уровня); в 4-й подгруппе с 22,0±2,85 до 17,4±2,82 мм рт.ст. (на 21,9% от исходного уровня). По разным причинам (непереносимость препарата и недостаточный гипотензивный эффект) лечение 0,2% раствором бримонидина было отменено у 14 пациентов (15,9% от общего числа больных).ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Патогенез гипотензивного эффекта α2-адреномиметиков заключается в усилении оттока внутриглазной жидкости по увеосклеральному пути и значимом снижении минутного объема камерной влаги. В условиях монотерапии 0,2% раствором бримонидина гипотензивная эффективность составила 24,6%, в случаях его назначения на фоне лечения другими препаратами отмечено дополнительное снижение внутриглазного давления на 21,1% от исходного уровня. Выявлено усиление гипотензивного эффекта 0,2% раствора бримонидина через три месяца применения по сравнению с одномесячным сроком терапии. У большинства пациентов 0,2% раствору бримонидина свойственна хорошая переносимость.

New Synthetic Thrombin Inhibitors: Molecular Design and Experimental Verification

BACKGROUND: The development of new anticoagulants is an important goal for the improvement of thromboses treatments. OBJECTIVES: The design, synthesis and experimental testing of new safe and effective small molecule direct thrombin inhibitors for intravenous administration. METHODS: Computer-aided molecular design of new thrombin inhibitors was performed using our original docking program SOL, which is based on the genetic algorithm of global energy minimization in the framework of a Merck Molecular Force Field. This program takes into account the effects of solvent. The designed molecules with the best scoring functions (calculated binding energies) were synthesized and their thrombin inhibitory activity evaluated experimentally in vitro using a chromogenic substrate in a buffer system and using a thrombin generation test in isolated plasma and in vivo using the newly developed model of hemodilution-induced hypercoagulation in rats. The acute toxicities of the most promising new thrombin inhibitors were evaluated in mice, and their stabilities in aqueous solutions were measured. RESULTS: New compounds that are both effective direct thrombin inhibitors (the best K(I) was <1 nM) and strong anticoagulants in plasma (an IC(50) in the thrombin generation assay of approximately 100 nM) were discovered. These compounds contain one of the following new residues as the basic fragment: isothiuronium, 4-aminopyridinium, or 2-aminothiazolinium. LD(50) values for the best new inhibitors ranged from 166.7 to >1111.1 mg/kg. A plasma-substituting solution supplemented with one of the new inhibitors prevented hypercoagulation in the rat model of hemodilution-induced hypercoagulation. Activities of the best new inhibitors in physiological saline (1 µM solutions) were stable after sterilization by autoclaving, and the inhibitors remained stable at long-term storage over more than 1.5 years at room temperature and at 4°C. CONCLUSIONS: The high efficacy, stability and low acute toxicity reveal that the inhibitors that were developed may be promising for potential medical applications