Адинатон: риторическая фигура или жанр

Курбанов, А. В.

Спиридонова, Л. В.

Institute of Philosophy of Saint-Petersburg State University

Адинатон: риторическая фигура или жанр?    В классической филологии и современном литературоведении под понятием «адинатон» (τὸ ἀδυνάτον), то есть буквально «невозможное», подразумевается риторическая фигура в форме гиперболы, доведённой до крайней степени невозможности, или соответствующий риторический приём. Между тем, это слово не встречается как термин в античных руководствах по риторике, грамматиках и схолиях, за исключением трёх из дошедших до нас сочинений. Димитрий Фалерский в своём трактате «О стиле» называет так один из трёх видов гипербол (ἡ ὑπερβολὴ κατὰ τὸ ἀδύνατον), и приводит пример такой гиперболы: «голова упирается в небо» (τὸ οὐρανῷ ἐστήριξε κάρη); правда, при этом он также замечает, что вообще всякая гипербола «невозможна» (πᾶσα μὲν οὖν ὑπερβολὴ ἀδύνατός ἐστιν) [1]. Лактанций Плацид в своих схолиях к «Фиваиде» Стация называет сравнением с невозможностью (comparatio ab impossibili) такую фразу: «Скорее это копье освободится от железа и покроется листьями, скорее Инах и наш Ахелой потекут назад!» (ante haec excusso frondescet lancea ferro, Inachus ante retro nosterque Achelous abibit) [2]. Наконец, сохранилось свидетельство грамматика и ритора Атилия Фортунациана, который писал в «Искусстве риторики», что адинатос – это когда в качестве темы [судебной речи] берётся случай, противоречащий естественному порядку вещей, как, например, дитя осуждается за адюльтер (Quae est adynatos? Cum id in themate ponitur, quod sit contra rerum naturae fidem, ut si infans accusetur adulterii) [3]. Несмотря на то, что Димитрий Фалерский и Лактанций Плацид явно не считали τὸ ἀδύνατον и comparatio ab impossibili какими-то самостоятельными риторическими приёмами и не употребляли эти слова как термины, а Фортунациан очевидно имел в виду не риторический приём, а юридический случай, тем не менее, современные исследователи обычно отталкиваются именно от вышеперечисленных определений. Самое раннее исследование вопроса принадлежит Иоханну Демлингу, который определил адинатон на основании слов Лактанция Плацида [4]. За ним последовал Оскар Вайзе, который рассмотрел в античной литературе сравнения с невозможными вещами (ἀπὸ τοῦ ἀδυνάτου) и привёл наиболее яркие примеры [5]. Никола Пирроне ошибочно принял слова Фортунациана за определение риторической фигуры, поскольку рассматривал от цитаты только фразу «contra rerum naturae fidem» [6]. Ховард Вернон Кантер, отталкиваясь в своём исследовании от определения того же Фортунациана, составил список примерно из 200 примеров, иллюстрирующих это понятие в античной поэзии [7]. Эрнест Дютуа продолжил исследовать данный приём в античной поэзии на тех же основаниях, только ещё более расширив материал [8]. В этом же направлении двигались и многие другие исследователи. Наконец, Гален Отто Роу обратил внимание на коллекцию пословиц-адинатонов Плутарха (Ἐκλογὴ περὶ τῶν ἀδυνάτων) и на схолию к Аристофану, указывающую на пословицу как на адинотон. На этом основании он пришёл к выводу, что сами греки употребляли этот термин только в отношении пословиц и других подобных высказываний, и что, даже появляясь в высокой поэзии, такого рода высказывания продолжали функционировать как пословицы и идентифицировались в качестве таковых схолиастами. Тем не менее, Роу продолжал исследовать это понятие в русле предыдущих исследований античной поэзии [9], [10]. К двум выявленным Роу примерам мы могли бы прибавить другие античные и византийские сочинения, в которых адинатон появляется в качестве рабочего термина (ἐπὶ τῶν ἀδυνάτων). Его использовали паремиографы [11]: Диогениан, Зиновий, Григорий Кипрский, Михаил Апостолис; лексикографы: Исихий Милетский [12], так называемый Суда [13] и патриарх Фотий [14]; также он содержится в византийских комментариях на ВИЗАНТИЙСКАЯ ЛОГИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯЛ. В. Спиридонова ⋅ А. В. Курбанов, Русская христианская гуманитарная академияАДИНАТОН: РИТОРИЧЕСКАЯ ФИГУРА ИЛИ ЖАНР?32 Логико-философские штудии. Том 16 (№1–2), 2018литературные произведения, например, в схолиях Евстафия Фессалоникийского на «Одиссею» [15], анонимных схолиях на Элия Аристида [16] и Аристофана [17], [18]. Встречаются объяснения этого термина и в агиографии, например, в Житии Саввы Нового [19]. Во всех этих сочинениях мы встречаем единое понимание данного термина, определяющего особый паремиографический жанр, который в свою очередь использует различные риторические фигуры, при этом понимание греками «невозможности» не совпадает в значительном количестве примеров с нашими современными представлениями.   Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 18-011-00669.  Библиография: [1] Demetrii Phalerei qui dicitur de elocutione libellus / hrsg. L. Radermacher. Leipzig: Teubner, 1901. §124–126. [2] Lactantii Placidi qui dicitur Commentarios in Statii Thebaida et Commentarium in Achilleida / rec. R. Jahnke. Lipsiae: Teubner, 1898. Lib VII, 552–553. [3] Rhetores latini minores / ed. C. Halm. Lipsiae: Teubner, 1863. P. 83.24–26. [4] DEMLING J. De poetarum latinorum De poetarum Latinorum ἐκ τοῦ ἀδυνατοῦ comparationibus. Würzburg, 1898. [5] WEISE O. Charakteristik der lateinischen Sprache. Leipzig, Teubner, 1891 [6] PIRRONE N. ΑΔΥΝΑΤΟΝ // Athenaeum: studi periodici di letteratura e storia, 2 (1914). Pp. 38–45. [7] CANTER H.V. The Figure Adunaton in Greek and Latin Poetry // The American Journal of Philology, 51:1 (1930). Pp. 32–41. [8] DUTOIT E. Le Thème de l’Adynaton dans la poésie antique. Paris, 1936. [9] ROWE G.O. The Adynaton as a Stylistic Device // The American Journal of Philology, 86:4 (1965). Pp. 387–396.  [10] ROWE G.O. The adynaton and the statement of perpetuity in Greek and Latin poetry. Vanderbilt University, 1963. [11] Corpus paroemiographorum Graecorum / ed. F.G. Schneidewin, E.L. von Leutsch. Vol. 1-2. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1839. passim. [12] Suidae lexicon / ed. A. Adler (=Lexicographi Graeci, 1.1–1.4). Leipzig: Teubner, 1928–1935.  [13] Hesychii Alexandrini lexicon / ed. K. Latte. Copenhagen: Munksgaard, 1953–1966.  [14] Φωτίου τοῦ πατριάρχου λέξεων συναγωγή / ed. R. Porson. Pts. 1–2. Cambridge: Cambridge University Press, 1822.  [15] Aristides / ed. W. Dindorf. Vol. 3. Leipzig: Reimer, 1829. Ep.143,8.6; 309,17.2. [16] Scholia in Vespas, Pacem, Aves et Lysistratam / ed. W.J.W. Koster. (=Scholia in Aristophanem 2.1). Groningen: Bouma, 1978. 279b-280b. [17] Scholia in Thesmophoriazusas, Ranas, Ecclesiazusas et Plutum / ed. M. Chantry (=Scholia in Aristophanem 3.1b). Groningen: Bouma, 2001. 186b.3. [18] Eustathii archiepiscopi Thessalonicensis commentarii ad Homeri Odysseam / ed. G. Stallbaum. 2 vols. Leipzig: Weigel, 1825-1826. Vol. 2, p. 241.41. [19] Φιλοθέου Κωνσταντινουπόλεως τοῦ Κοκκίνου ἁγιολογικὰ ἔργα / ed. D.G. Tsames (=Thessalonian Byzantine Writers 4). Thessalonica: Centre for Byzantine Research, 1985. §42. ВИЗАНТИЙСКАЯ ЛОГИЧЕСКАЯ ТРАДИЦИЯЛогико-философские штудии. ISSN 2223-3954 33

Адинатон: риторическая фигура или жанр?

http://ojs.philosophy.spbu.ru/index.php/lphs/article/download/554/540

Адинатон: риторическая фигура или жанр?

Abstract

Similar works

Full text

Available Versions

Institute of Philosophy of Saint-Petersburg State University