Ильин, В.

Central Scientific Library

Территориальные споры в Прибалтике в первой половине 20х гг. XX в.: проблема Мемеля (Клайпеды) и Виленской области

Електронного архіву Харківського національного університету імені В.Н.Каразіна (Electronic Archive V.N. Karazin Kharkiv National University)

134  Отображение политики советской власти  по отношению к донскому казачеству  в трилогии А. Толстого «Хождение по мукам»  и романах М. Шолохова «Тихий Дон», «Поднятая целина» Богдан Ивченко Харьковский исторический музей E-mail: bogdanio@mail.ru Художественная литература является важной составляющей разветвленной системы формирования знаний людей о прошлом. Хотя во многих случаях в художественной литературе прошлое отображается с вымыслами и домыслами автора, а соответственно, и искажается. Цель нашего исследования: при помощи историко-литературного метода проанализировать отображение политики советской власти по отношению к донскому казачеству в трилогии А. Толстого «Хождение по мукам» и романов М. Шолохова «Тихий Дон», «Поднятая целина». Кроме того, в контексте поставленной цели предполагается выяснить, какой образ казака и его взаимоотношений с советской властью мог сформироваться у простого читателя после прочтения этих произведений. Новизна этого исследования заключается в том, что впервые в отечественной историографии осуществляется анализ этих произведений под таким углом зрения и впервые акцентируется внимание на некоторых моментах в этих произведениях, которые до этого времени оставались вне внимания исследователей.  В 1927–1928 гг. А. Толстой написал книгу «Восемнадцатый год» (трилогия «Хождение по мукам»), в которой затронул некоторые аспекты политики советской власти, проводимой на Дону. Так, А. Толстой пишет о массовых расстрелах казачьих офицеров-калединцев при занятии Новочеркасска в начале 1918 г., однако А. Толстой создает у читателя не совсем правильный образ казачества как крупных землевладельцев, которые были едва не помещиками. В заключительной книге трилогии «Хмурое утро», написанной в 1939–1941 гг., заметна тенденция автора противопоставлять всех казаков красноармейцам, и, соответственно, советской власти. Всего в нескольких случаях говорится о казаках, которые воевали на стороне Красной Армии. А. Толстой часто изображает казаков, воевавших против большевиков, как садистов, жестоко расправлявшихся с красноармейцами и мирным населением, сочувствовавшим советской власти. Также А. Толстой пишет о Вешенском восстании 1919 г., вызванном политикой расказачивания. Однако в угоду существовавшей тогда идеологически-пропагандистской и историографической концепциям автор об истинных причинах восстания не говорит, а сводит их к тому, что оно было организовано деникинскими агентами.  В 1930-х гг. для широкого круга общественности проблему борьбы советской власти с донским казачеством в период гражданской войны и проблему расказачивания поднял Михаил Шолохов в романе «Тихий Дон». Автор при помощи литературно-художественных образов изобразил суровую действительность событий, происходивших на Дону в 1917–135  1922 гг. Некоторые сюжеты, освещенные в романе, не были отображены в научной литературе. Например, негативные проявления политики большевиков на Дону, факты массового перехода донских казаков во время польско-советской войны 1920 г. на сторону Польши, что демонстрировало действительное отношение казачества к большевистской власти. Затрагивая эти проблемы, М. Шолохов в некоторой степени нарушил существующие в советское время идеолого-пропагандистские и историографические концепции. В романе «Поднятая целина» (т. 1. издан в 1932 г., а т. 2. издан в 1956 г.) М. Шолохов также касается политики советской власти на Дону во время сплошной коллективизации. Заслугой М. Шолохова является то, что он упомянул в конце второй книги романа о проводимых в 1930 г. политических судебных процессах над донскими казаками, хотя советская научная историография не упоминала о них.  Таким образом, вышеуказанные произведения формировали у массового читателя определенный исторический образ описываемых в этих романах событий, тем более, если учитывать, что они изучались в советской школе. Трилогия А. Толстого «Хождение по мукам», скорее, формировала у читателя более негативный, чем положительный образ казачества и его взаимоотношений с советской властью. В романах же «Тихий Дон» и «Поднятая целина» М. Шолохов довольно объективно изображает казачество, а также правдиво отображает политику советской власти по отношению к донскому казачеству. Территориальные споры в Прибалтике  в первой половине 20­х гг. XX в.:  проблема Мемеля (Клайпеды) и Виленской области Вадим Ильин Харьковский национальный университет имени В. Н. Каразина E-mail: vadil4@rambler.ru Основные вопросы международной политики в Прибалтике в первой половине 20-х гг. XX в. замыкались на территориальных спорах в регионе, связанных с вопросом принадлежности Виленской и Клайпедской областей. Эти проблемы отражают противоречивость принципов формирования послевоенных границ в Европе согласно Версальскому договору. Потенциальный заряд их конфликтности объяснялся сложной ситуацией, в которой они утверждались, ломкой старых рубежей и образованием новых, за пределами которых оставались значительные национальные меньшинства. Защита интересов данных меньшинств в дальнейшем становилась поводом для агрессии смежных государств, будь-то Германия или СССР.  В ходе советско-польской войны 1919 – 1921 гг. поляками был захвачен Виленский край Литвы. Польша претендовала на эти области на том основании, что население Виленщины было к тому времени уже преимущественно польским (ок. 370 тыс. – 70 % населения составляли поляки, 12 % – литовцы). Этим стремлениям соответствовала и политика восстановления Польши в границах 1772 г. Литовская государственность 136  польским руководством игнорировалась, а задача польских войск, по выражению Пилсудского, заключалась в создании положения «свершившихся фактов» – вооружённого захвата восточных земель с последующим юридическим оформлением сложившейся ситуации. Поляки несколько раз нарушали установленные Антантой демаркационные линии, в том числе «линию Керзона». Утверждённая 8 декабря 1919 г., эта восточная граница Польши проходила по линии примерного этнического расселения поляков и литовцев. Однако в части Виленской области принцип этнической демаркации не был выдержан, и по плану Керзона она признавалась за Литвой. Это и подтолкнуло Польшу к самовольной агрессии, когда 8–9 октября 1920 г. польский генерал Люциан Желиговский, имитируя неповиновение верховному командованию, захватил Вильно, преподнося это как выражение воли местного населения. Образованное после этого, квазигосударство «Срединная Литва» в 1922 г. вошло в состав Польши. Военно-контрольная комиссия Лиги Наций провела новую демаркационную линию, фактически закрепившую захват области. Действия Польши облегчались тем, что литовские границы не были установлены, а сама Литва не была юридически признана.  В дальнейшем Виленский край служил для Польши инструментом постоянных спекуляций по отношению к Литве. Вскоре после захвата Вильно в Лиге Наций в 1921 г. бельгийским дипломатом Полем Гимансом был выдвинут проект («план Гиманса»), по которому стратегический немецкий порт Мемель и Виленщина передавались бы Литве взамен её федерации с Польшей. Гиманс предупреждал, что в случае отказа Литвы Польша вновь применит силу. Этот проект объединения Литвы и Польши, шедший вразрез с национальными устремлениями литовского народа, в свою очередь, подтолкнул Литву к развязке силовым путём другой территориальной проблемы – Клайпедского вопроса. По Версальскому мирному договору (ст. 99) крупнейший портовый город на Балтике Мемель (Клайпеда) был отделён от Германии и передан под коллективное управление стран Антанты, от имени которой Клайпедской областью в 1919–1923 гг. фактически управляла Франция. Город был основан немцами и литовцам никогда не принадлежал. Если в области присутствовало национальное равновесие (71.156 немцев и 67.269 литовцев), то в Клайпеде немецкое население преобладало. Однако невозможность возвращения области Германии, потребность Литвы в выходе к морю, и наличие значительного литовского меньшинства делали обоснованными претензии Литвы на Клайпеду.  Политика французских властей в Клайпеде не отвечала интересам литовского населения и была направлена на сближение с Польшей вплоть до присоединения области. Но образование резервного, наряду с Данцигским, польского коридора создавало бы международную напряжённость, так как ущемляло интересы Германии, терявшей крупнейший морской порт. Вершиной попыток сближения Литвы с Польшей был план Гиманса. Литва при поддержке СССР, незаинтересованного в объединении Польши и Литвы, отклонила это предложение. Дальнейшие попытки французской администрации Клайпеды создать нечто вроде «свободного государства» – фрайштата и невозможность решить проблему в свою пользу мирным путём 137  на конференции в Париже в 1922 г. толкает правительство Литвы инспирировать в области восстание силами переодетых полицейских и солдат регулярной армии, в чём Литву поддерживает Германия. С 9 по 15 января 1923 г. в момент, когда Франция на Западе отвлечена оккупацией Рурской области, литовские формирования занимают область. 19 января 1923 г. литовский сейм одобрил резолюцию о воссоединении Клайпеды с Литвой. В сложившейся ситуации Совет послов Антанты 17 февраля 1923 г. принял решение передать Мемельский край Литве. В обмен на это литовское руководство, согласилось в тайне от общественности 15 марта 1923 г. на отторжение Виленского края. Итогом переговоров относительно Клайпеды было заключение 8 мая 1924 г. Мемельской конвенции между Литвой и союзными державами (Англией, Францией, Италией и Японией), закреплявшей передачу КО Литве на условиях ограниченного суверенитета. Интересы прибалтийских государств игнорировались Западом, что можно проследить на примере Литвы. Как реакция, последовала переориентация Прибалтики на ближайших соседей – Германию и СССР, которые стали естественными союзниками Литвы, так как Францией были затронуты и их интересы. В дальнейшем влияние этих двух стран, в роли покровителей-гарантов только усиливалось, что на фоне нерешённых территориальных проблем вело к дальнейшим конфликтам.  В целом, нарушение воли великих держав и положений Версальской системы в самом начале её существования такими незначительными в международной политике государствами, как Польша и Литва стали негативным прецедентом возможности безнаказанных действий для других государств, имевших территориальные претензии – в первую очередь для нацистской Германии. Адаптація сільських мігрантів до умов життя в Харкові  (1950–1980­ті роки ХХ ст.) Станіслав Іванов Харківський національний університет імені В. Н. Каразіна E-mail: DiStar-2908@mail.ru 

http://dspace.univer.kharkov.ua/bitstream/123456789/1400/2/%d0%98%d0%bb%d1%8c%d0%b8%d0%bd%20135-137.pdf

Территориальные споры в Прибалтике в первой половине 20х гг. XX в.: проблема Мемеля (Клайпеды) и Виленской области

Abstract

Similar works

Full text

Available Versions

Central Scientific Library

Електронного архіву Харківського національного університету імені В.Н.Каразіна (Electronic Archive V.N. Karazin Kharkiv National University)