Competing ideologies of Russia's civil society

Many analysts and public opinion makers in the West conflate the notions of Russia’s non-systemic liberal opposition and the country’s civil society. Indeed, despite garnering the support of a minority of Russia’s population, non-systemic liberal opposition represents a well-organized civic group with a clearly articulated agenda and the ability to take action. Yet, does Russia’s civil society end there? A closer look at the country’s politics shows that Russia has a substantial conservative-traditionalist faction that has also developed agenda for action and formulated opinions. This group is anti-liberal rather than illiberal ideologically and pro-strong state/pro a geopolitically independent Russia rather than pro-Kremlin politically. The interaction between liberal and conservative civic groups represents the battle of meanings, ideas, and ethics, and ultimately determines the future trajectory of Russia’s evolution. Thus, the analysis of Russia’s civil society must represent a rather more nuanced picture than a mere study of the liberal non-systemic opposition. This article will examine the complexity of Russia’s civil society scene with reference to the interplay between the liberal opposition and conservative majority factions. The paper will argue that such complexity stems from ideological value pluralism that falls far beyond the boundaries of the liberal consensus, often skewing our understanding of political practice in Russia

POLYMORPHISM OF CHRONIC GLOMERULONEPHRITIS ASSOCIATION WITH ADPRT1 GENE VAL762ALA

Association of polymorphic ADPRT1 gene Val762Ala marker, encoding poly(ADP-ribose)polymerase-l, with the development, course and progress of chronic glomerulonephritis was revealed during investigation. The risk of the chronic glomerulonephritis development is higher in patients-carriers of Val-allele and Val/Val-genotype and lower in those with Ala-allele and Ala/Ala-genotype

Assotsiatsiya khromosomnoy oblasti 5q31.1-q33.1 (IDDM18) s sakharnym diabetom 1 tipa sredi russkogo naseleniya g. Moskvy

Цель. Исследовать возможное влияние локуса IDDM18 на предрасположенность к СД1 в семьях из русской популяции. Материалы и методы. Исследованы ДНК двух групп семей из городских популяций Москвы и Самары, с конкордантными (27 семей) и дискордантными (62 семьи) парами сибсов. Выделяли геномную ДНК из крови больных, определяли генотипы полиморфных маркеров. Амплифицированные фрагменты ДНК, содержащие полиморфные маркеры, разделяли в 10% полиакриламидном геле с последующей окраской азотнокислым серебром. Фрагменты ДНК, содержащие полиморфные маркеры, амплифицировали с помощью ПЦР и затем инкубировали в течение 2?4 ч с рестриктазой, расщепляющей данный фрагмент в случае наличия в нем аллеля A. Анализ ассоциации конкордантных и дискордантных семей проводили с использованием объединенного теста TDT (Transmission Disequlibrium Test) и S-TDT (Sib Transmission Disequlibrium Test). Результаты. Ни для одного из исследованных полиморфных маркеров не было показано предположительного сцепления (MLS>2,20) с СД1 в популяции больных русского происхождения. Статистически значимая ассоциация не была показана ни для одного из исследованных маркеров. Таким образом, тест TDT подтвердил отсутствие связи локуса IDDM18 с СД1 в русской популяции больных. Выводы. У больных СД1 русского происхождения не обнаружено сцепления и ассоциации локуса IDDM18 с заболеванием

Assotsiatsiya polimorfnykh markerov genov-kandidatov s diabeticheskoy nefropatiey u bol'nykh sakharnym diabetom 1 tipa

Цель: исследование полиморфных маркеров генов-кандидатов для изучения генетической предрасположенности к развитию ДН. Материалы и методы: Для анализа мы обследовали 2 группы больных СД типа 1 - с наличием (ДН+, п=42) и отсутствием ДН (ДН-, п=65). Анализ распределения аллелей и генотипов в этих группах показал, что полиморфные маркеры Т174М и М235Т гена AGT, А1166С гена AT2R1, A(-1903)G гена CMAI, С1167Тгена CAT, Ala(-9)VaI гена SOD2, Arg213Gly гена SOD3, Prol97Leu гена GPX1, Glnl92Arg гена PONI, Ala222Val гена MTHFR и полиморфный микросателлит в промоторной области гена ALR2 не ассоциированы с развитием ДН. Результаты: Результаты этого исследования подтверждают ранее полученные данные об отсутствии ассоциации с ДН полиморфных маркеров генов АСЕ, AGT и AT2R1. Приблизительно в этой же области хромосомы 3 (3q21-q25) находится ряд других генов: гены субъединицы ЬЗ Na/K-АТФазы, гликогена и переносчика глюкозы типа 2, однако в какой мере эти гены могут быть вовлечены в развитие ДН, в настоящее время не ясно. В наших исследованиях показано, что и в русской популяции в хромосомной области 3q21-q25 находится локус, предрасполагающий к развитию ДН у больных СД типа 1. Предполагаем, что некоторые гены, в том числе, возможно, один "главный" ген, могут интерферировать с метаболическими факторами риска и инициировать развитие ДН, тогда как другие гены модулируют ее профессию. Видимо, к последним относится и ген АСЕ. Таким образом, обнаружена значительная ассоциация с ДН двух полиморфных маркеров генов АСЕ (типа I/D) и NOS3 (ecNOS4a/4b), что свидетельствует в пользу гипотезы о роли ренин-ангиотензиновой системы и системы синтеза NO в развитии ДН

Association of polymorphic markers of genes FTO, KCNJ11, CDKAL1, SLC30A8, and CDKN2B with type 2 diabetes mellitus in the Russian population

Background The association of type 2 diabetes mellitus (T2DM) with the KCNJ11, CDKAL1, SLC30A8, CDKN2B, and FTO genes in the Russian population has not been well studied. In this study, we analysed the population frequencies of polymorphic markers of these genes. Methods The study included 862 patients with T2DM and 443 control subjects of Russian origin. All subjects were genotyped for 10 single nucleotide polymorphisms (SNPs) of the genes using real-time PCR (TaqMan assays). HOMA-IR and HOMA-β were used to measure insulin resistance and β-cell secretory function, respectively. Results The analysis of the frequency distribution of polymorphic markers for genes KCNJ11, CDKAL1, SLC30A8 and CDKN2B showed statistically significant associations with T2DM in the Russian population. The association between the FTO gene and T2DM was not statistically significant. The polymorphic markers rs5219 of the KCNJ11 gene, rs13266634 of the SLC30A8 gene, rs10811661 of the CDKN2B gene and rs9465871, rs7756992 and rs10946398 of the CDKAL1 gene showed a significant association with impaired glucose metabolism or impaired β-cell function. Conclusion In the Russian population, genes, which affect insulin synthesis and secretion in the β-cells of the pancreas, play a central role in the development of T2DM