Coxiella burnetii in Humans and Ticks in Rural Senegal

Q fever is a zoonotic disease known since 1937. The disease may be severe, causing pneumonia, hepatitis and endocarditis. Q fever agent has been described as a possible biological weapon. Animals—especially domestic cows, goats and sheep—are considered reservoirs for this infection. They are capable of sustaining the infection for long periods and excreting viable bacteria, infecting other animals and, occasionally, humans. Here we studied the distribution of Q fever in a poorly studied region, Senegal. We studied the agent of Q fever both in ticks parasitizing domestic animals and in humans (antibodies in serum, bacteria in feces, saliva and milk). We found from the studied regions the bacterium is highly prevalent in rural Senegal. Up to 37.6% of five different and most prevalent tick species may carry the bacterium. Humans living in such areas, as other mammals, may occasionally excrete Q fever agent through feces and milk

The stellar and sub-stellar IMF of simple and composite populations

The current knowledge on the stellar IMF is documented. It appears to become top-heavy when the star-formation rate density surpasses about 0.1Msun/(yr pc^3) on a pc scale and it may become increasingly bottom-heavy with increasing metallicity and in increasingly massive early-type galaxies. It declines quite steeply below about 0.07Msun with brown dwarfs (BDs) and very low mass stars having their own IMF. The most massive star of mass mmax formed in an embedded cluster with stellar mass Mecl correlates strongly with Mecl being a result of gravitation-driven but resource-limited growth and fragmentation induced starvation. There is no convincing evidence whatsoever that massive stars do form in isolation. Various methods of discretising a stellar population are introduced: optimal sampling leads to a mass distribution that perfectly represents the exact form of the desired IMF and the mmax-to-Mecl relation, while random sampling results in statistical variations of the shape of the IMF. The observed mmax-to-Mecl correlation and the small spread of IMF power-law indices together suggest that optimally sampling the IMF may be the more realistic description of star formation than random sampling from a universal IMF with a constant upper mass limit. Composite populations on galaxy scales, which are formed from many pc scale star formation events, need to be described by the integrated galactic IMF. This IGIMF varies systematically from top-light to top-heavy in dependence of galaxy type and star formation rate, with dramatic implications for theories of galaxy formation and evolution.Comment: 167 pages, 37 figures, 3 tables, published in Stellar Systems and Galactic Structure, Vol.5, Springer. This revised version is consistent with the published version and includes additional references and minor additions to the text as well as a recomputed Table 1. ISBN 978-90-481-8817-

A review of elliptical and disc galaxy structure, and modern scaling laws

A century ago, in 1911 and 1913, Plummer and then Reynolds introduced their models to describe the radial distribution of stars in `nebulae'. This article reviews the progress since then, providing both an historical perspective and a contemporary review of the stellar structure of bulges, discs and elliptical galaxies. The quantification of galaxy nuclei, such as central mass deficits and excess nuclear light, plus the structure of dark matter halos and cD galaxy envelopes, are discussed. Issues pertaining to spiral galaxies including dust, bulge-to-disc ratios, bulgeless galaxies, bars and the identification of pseudobulges are also reviewed. An array of modern scaling relations involving sizes, luminosities, surface brightnesses and stellar concentrations are presented, many of which are shown to be curved. These 'redshift zero' relations not only quantify the behavior and nature of galaxies in the Universe today, but are the modern benchmark for evolutionary studies of galaxies, whether based on observations, N-body-simulations or semi-analytical modelling. For example, it is shown that some of the recently discovered compact elliptical galaxies at 1.5 < z < 2.5 may be the bulges of modern disc galaxies.Comment: Condensed version (due to Contract) of an invited review article to appear in "Planets, Stars and Stellar Systems"(www.springer.com/astronomy/book/978-90-481-8818-5). 500+ references incl. many somewhat forgotten, pioneer papers. Original submission to Springer: 07-June-201

DIAGNOSTIKA I LEChENIE OSTEOPOROZA U PATsIENTOV STARShIKh VOZRASTNYKh GRUPP POSLE NIZKOTRAVMATIChNOGO PERELOMA LUChEVOY KOSTI

Цель: оценить влияние рекомендаций травматолога и информированности пациента на выявляемость и лечение остеопороза (ОП) у пациентов старших возрастных групп с переломом дистального отдела предплечья (ПДОП). Материал и методы. В исследование включались пациенты в возрасте 50 лет и старше, перенесшие ПДОП с рентгенологическим подтверждениям диагноза. Критериями исключения были: ранее проведенная денситометрия, ранее установленный диагноз ОП или проводимое ранее лечение ОП, а также нарушение когнитивных функций или наличие тяжелых заболеваний, которые могли бы затруднить дальнейшее дообследование, лечение и наблюдение в течение года. Пациенты основной группы получили образовательную программу в виде брошюры для пациента и беседы врача травматологического пункта с пациентом о том, что перелом лучевой кости может быть проявлением ОП и о необходимости денситометрии для уточнения диагноза. Пациенты контрольной группы не получали образовательной программы и велись так, как заведено в практике травматологического пункта. Пациенты обеих групп наблюдались в травматологическом пункте до консолидации перелома. Опрос всех пациентов проводился через 6-8 мес. после перелома. Результаты. В исследование включено 121 пациент (56 чел. в основной группе, 65 чел. в контрольной группе). Средний возраст пациенток основной группы составил 61,3 ± 8,6 года, контрольной - 63,5 ± 8,1 года (p>0,05). 21 (37,5%) пациент основной и 26 (40%) пациентов контрольной группы до настоящего перелома имели переломы при низком уровне травмы (p>0,05). Через 6-8 месяцев после перелома, денситометрию выполнили 26 (46,4%) пациентов основной группы и 2 (3,1%) пациента контрольной группы, p<0,0001. У 14 чел. основной группы (53,8% из числа всех обследованных) выявлена остеопения, у 12 (46,2%) чел. показатели минеральной плотности костной ткани (МПКТ) соответствовали ОП. Нормальной МПКТ не было ни у кого. В контрольной группе у двух пациенток при денситометрическом исследовании выявлена остеопения. Лечение препаратами кальция и витамина D3 начали 55,4% пациентов основной группы и 35,4% контрольной группы, p<0,05, продолжали лечение данными препаратами более 6 месяцев 35,7% пациентов основной и 3,1% контрольной группы (p<0,05). Лечение препаратами патогенетического действия начали 12,5% пациентов основной группы и 3,1% контрольной группы, p=0,051. Продолжали лечение данными препаратами более 6 месяцев 12,5% пациентов основной и 1,5% контрольной группы, p=0,018. На инициацию и продолжение лечения влияли два фактора: наличие диагноза ОП, установленного врачом и наличие денситометрического заключения с остеопенией или остеопорозом и не влияли факторы риска: ни наличие других малотравматичных переломов в анамнезе, ни возраст старше 65 лет. Выводы. Информирование врачом пациента с переломом о возможной связи его перелома с остеопорозом вкупе с брошюрой об остеопорозе повышают долю пациентов, прошедших денситометрию и начавших лечение. Предикторами инициации лечения и сохранения приверженности ему является наличие диагноза остеопороза и данные денситометрии, подтверждающих его

Detection of Coxiella burnetii in Ambient Air after a Large Q Fever Outbreak

One of the largest Q fever outbreaks ever occurred in the Netherlands from 2007-2010, with 25 fatalities among 4,026 notified cases. Airborne dispersion of Coxiella burnetii was suspected but not studied extensively at the time. We investigated temporal and spatial variation of Coxiella burnetii in ambient air at residential locations in the most affected area in the Netherlands (the South-East), in the year immediately following the outbreak. One-week average ambient particulate matter < 10 μm samples were collected at eight locations from March till September 2011. Presence of Coxiella burnetii DNA was determined by quantitative polymerase chain reaction. Associations with various spatial and temporal characteristics were analyzed by mixed logistic regression. Coxiella burnetii DNA was detected in 56 out of 202 samples (28%). Airborne Coxiella burnetii presence showed a clear seasonal pattern coinciding with goat kidding. The spatial variation was significantly associated with number of goats on the nearest goat farm weighted by the distance to the farm (OR per IQR: 1.89, CI: 1.31-2.76). We conclude that in the year after a large Q fever outbreak, temporal variation of airborne Coxiella burnetii is suggestive to be associated with goat kidding, and spatial variation with distance to and size of goat farms. Aerosol measurements show to have potential for source identification and attribution of an airborne pathogen, which may also be applicable in early stages of an outbreak