Оценка риска желудочно-кишечного кровотечения у пациентов с повреждением головного мозга

The aim of the study was to develop a risk model for upper gastrointestinal tract (GIT) bleeding in patients with brain injury of various etiologies.Material and methods. Case histories of 33 patients were included into a retrospective descriptive study: 22 patients had severe brain injury of various etiologies, and 11 patients after elective surgery for cerebral aneurisms with uneventful postop period were taken for comparison. The patients were grouped in two arms: Group 1 included patients with obvious signs of GIT bleeding (N=11) and Group 2 had no obvious signs of bleeding (N=22). Complaints, life and medical history, comorbidities, specialists’ exams data, results of laboratory and instrumental examinations, therapeutic regimens were analyzed. Presence of disproportionate pathologic sympathetic overreaction to acute brain injury, i.e., paroxysmal sympathetic hyperactivity (PSH), was assessed on admission and on Days 1, 3 and 5 after brain injury. Results. A model for upper GIT bleeding risk assessment was designed using logistic regression. The resulting model gains high quality rating: χ²=33,78, 3; p<0,001; OR=315. The risk of upper GIT bleeding exceeded 95% in patients having combination of 4 symptoms in their medical history (presence of PSH on Day 1 after acute brain injury; Karnofsky performance scale index 75; lack of neurovegetative stabilization in the acute period of brain injury; gastric and/or duodenal ulcer).Conclusion. Determining the risk factors thresholds enables stratification of patients by the risk for upper GIT bleeding. Modification of the identified four risk factors (presence of PSH on Day 1after acute brain injury; Karnofsky performance scale index 75; lack of neurovegetative stabilization in the acute period of brain injury; gastric and/or duodenal ulcer) will probably reduce the occurrence of upper GIT bleeding in patients with acute brane injury of various etiology.Цель исследования — построение модели риска развития желудочно-кишечного кровотечения из желудка и двенадцатиперстной кишки у пациентов с повреждением головного мозга различной этиологии. Материал и методы. В ретроспективное описательное исследование включили истории болезни 33-х пациентов: 22 пациентов — с тяжелым повреждением головного мозга различной этиологии и, для сравнения, 11 пациентов — с аневризматической болезнью сосудов головного мозга с неосложненным течением послеоперационного периода после плановых нейрохирургических вмешательств. Всех пациентов разделили на 2 группы: с явными признаками кровотечения из ЖКТ (n=11) и без явных признаков кровотечения (n=22). Проанализировали жалобы, анамнез заболевания и жизни, сопутствующие заболевания, данные осмотров специалистов, результаты лабораторных и инструментальных исследований, особенности терапии. Функции вегетативной нервной системы оценивали по проявлениям пароксизмальной симпатической гиперактивности (ПСГА) при поступлении в стационар, на 1-е, 3-и и 5-е сут после повреждения ГМ. Результаты. Средствами логистической регрессии построили модель оценки риска развития явного кровотечения из верхних отделов желудочно-кишечного тракта. Полученная модель обладает высокой оценкой качества: χ²=33,78, 3; p<0,001; OR=315. При сочетании в анамнезе 4-х признаков (повышение ПСГА в 1-е сут после повреждения головного мозга; индекс Карновского менее 75; отсутствие нейровегетативной стабилизации в остром периоде повреждения головного мозга; язвенная болезнь желудка и двенадцатиперстной кишки (ДПК)) риск развития явного кровотечения из верхних отделов желудочно-кишечного тракта превышал 95%.Заключение. Выделение пороговых значений факторов риска позволяет разделить пациентов на группы риска развития кровотечений из верхних отделов ЖКТ. Воздействие на выявленные 4 фактора риска (проявления ПСГА в 1-е сут после повреждения головного мозга; индекс Карновского менее 75; отсутствие нейровегетативной стабилизации в остром периоде повреждения головного мозга; язвенная болезнь желудка и ДПК) позволит, вероятно, снизить частоту ЖКК из верхних отделов ЖКТ у пациентов с повреждением ГМ различной этиологии.

Восприимчивость к инфузионной нагрузке на фоне регионарной анестезии после коронарного шунтирования на работающем

Objective. To evaluate the effect of erector spinae plane block (ESPB) and epidural anesthesia on responsiveness to infusion load after coronary bypass surgery on a beating heart.Materials and methods. A prospective randomized single-center study included 45 patients who were grouped into 3 equal arms based on anesthesia techniques: general anesthesia in combination with ESPB (GA+ESPB), general anesthesia and epidural anesthesia (GA+EA) and general anesthesia without regional techniques (GA). Patient’s response to volume loading was assessed using dynamic and orthostatic tests after transfer from the operating room and at the end of the first postoperative day. Passive leg raise (PLR) and standard bolus injection tests were done at the first stage; changes in hemodynamic parameters during verticalization were additionally evaluated at the second stage. Patients with 10% cardiac index (CI) increase after PLR test and 15% increase after bolus injection test were categorized as responders.Results. The concordance of obtained results in PLR and bolus injection tests for the GA+ESPB, GA+ EA and GA groups at the first stage was 0.53 (95% CI 0.12–0.94), 0.68 (95% CI 0.30–1.00) and 0.61 (CI 0.24–0.99), at the second stage — 0.70 (0.32–1.00), 0.84 (95% CI 0.55–1.00) and 0.82 (95% CI 0.47–1.00), respectively. There were no differences in distribution of responders between the groups. CI dynamics did not differ between the groups during verticalization, and there were no associations of CI changes during verticalization with the preceding PLR test results. The dynamics of troponin T and NT-proBNP did not differ between the groups.Conclusion. Methods of regional anesthesia (SPB or EA) do not significantly affect the responsiveness to infusion therapy in the postoperative period after coronary bypass surgery on a beating heart.Цель. Оценить влияние блокады нервов фасциального пространства мышц, выпрямляющих позвоночник (ESPB), и эпидуральной анестезии на восприимчивость к инфузионной нагрузке после коронарного шунтирования на работающем сердце.Материалы и методы. В проспективное рандомизированное одноцентровое исследование включили 45 пациентов, поровну распределенных на 3 группы соответственно методикам анестезии: общей анестезии в комбинации с ESPB (ОА+ESPB), общей анестезии и эпидуральной анестезии (ОА+ЭА) и анестезии без использования регионарных методик (ОА). После транспортировки пациента из операционной и в конце первых послеоперационных суток оценивали восприимчивость к инфузионной нагрузке с помощью динамических и ортостатических проб. На первом этапе проводили тесты с пассивным подъемом ног (PLR) и стандартным инфузионным болюсом, на втором этапе —- дополнительно оценивали изменения параметров гемодинамики при вертикализации. К респондерам относили пациентов с приростом сердечного индекса (СИ) 10% после PLR-теста и 15% после теста с инфузионным болюсом.Результаты. Согласованность результатов в тестах PLR и с инфузионным болюсом для групп ОА+ESPB, ОА+ ЭА и ОА на первом этапе составила 0,53 (95% ДИ 0,12–0,94), 0,68 (95% ДИ 0,30–1,00) и 0,61 (ДИ 0,24–0,99), на втором этапе — 0,70 (0,32–1,00), 0,84 (95% ДИ 0,55–1,00) и 0,82 (95% ДИ 0,47–1,00), соответственно. Распределение респондеров не имело межгрупповых различий. При вертикализации динамика СИ не отличалась между группами, ассоциации изменений СИ при вертикализации с предшествующим PLR тестом не выявили. Динамика тропонина Т и NT-proBNP не отличалась между группами.Заключение. Методики регионарной анестезии (ESPB или ЭА) значимо не влияют на восприимчивость к инфузионной терапии в послеоперационном периоде коронарного шунтирования на работающем сердце

Активность аутофагии в клетках эпикарда при развитии острого перикардита

Pericarditis is a group of polyetiological diseases often associated with emergence of life– threatening conditions. Poor knowledge of underlying cellular mechanisms and lack of relevant approaches to investigation of pericarditis result in major challenges in diagnosis and treatment.The aim of this work was to identify changes in the activity of autophagy in epicardial cells in acute pericarditis.Materials and methods. Acute pericarditis in mice was induced by intrapericardial injection of Freund's adjuvant in the study group (n=15). The control group included animals receiving either intrapericardial injection of phosphate-buffered saline (PBS) (n=15), or sham surgery without injections (n=7). On Days 3 or 5 after surgery the animals were euthanized under isoflurane anesthesia. Immunofluorescence staining of cardiac tissue cryo-sections and immunoblotting were used to assess the intensity of inflammation and autophagy in the epicardium.Results. Inflammation and other signs of acute pericarditis resulting in thickening of some epicardial areas were found: 68+9% in the control (after PBS injection) and 124+22% after Freund's adjuvant injection (p=0.009); other signs included cellular infiltration of epicardium and multiple adhesions. The epicardial layer exhibited signs of mesothelial cells reorganization with 11-fold increase of autophagy markers LC3 II/LC3 I ratio: 0.07+0.02 in the control group (after PBS injection) and 0.84+0.07 - in acute pericarditis (p=0.04), and accumulation of collagen fibers.Conclusion. Development of acute pericarditis is accompanied by activation of epicardial mesothelial cells, intensified autophagy and development of fibrous changes in epicacardial/ subepicardial areas.Перикардит – это группа полиэтилогичных заболеваний, которые часто ассоциированы с развитием жизнеугрожающих состояний. Существенные сложности при их диагностике и лечении в значительной степени обусловлены ограниченным пониманием клеточных механизмов развития перикардита и отсутствием релевантных подходов при его изучении.Цель данной работы: выявление изменения активности аутофагии в клетках эпикарда при остром перикардите.Материалы и методы. Острый перикардит в сердце мышей моделировали путем интраперикардиального введения 50 мкл адъюванта Фрейнда (n=15). Контрольным животным интраперкардиально вводили 50 мкл раствора фосфатно-солевого буфера (ФСБ) (n=15) или выполняли операции без интраперикардиального введения какого-либо препарата (ложнооперированные животные, n=7). На 3-й или 5-й день от проведения хирургической операции после ингаляционной наркотизации изофлюраном производили эвтаназию животных. Активность воспаления в зоне эпикарда и выраженность аутофагии исследовали с помощью иммунофлуоресцентных методов окрашивания криосрезов сердца и иммуноблотинга.Результаты. Обнаружили развитие воспалительной реакции и появление признаков острого перикардита, ассоциированного с утолщением зоны эпикарда: 68+9% в контроле (после введения ФСБ) и 124+22% после введения адъюванта Фрейнда, p=0,009, его полиморфно-клеточной инфильтрацией и формированием множественных спаек. В составе эпикардиального слоя наблюдали признаки реорганизации клеток мезотелия, 11-кратное повышение соотношения в них маркеров аутофагии LC3 II/LC3 I: 0,07+0,02 в контроле (после введения ФСБ) и 0,84+0,07 при остром перикардите, р=0,04, а также аккумуляцию коллагеновых волокон.Заключение. Развитие острого перикардита сопровождается активацией клеток эпикардиального мезотелия, повышением выраженности аутофагии и развитием фиброзных изменений в зоне эпикарда/субэпикарда. Изучение возможности модуляции аутофагии с целью воздействия на развитие острого перикардита является предметом дальнейших исследований

3D ЭЭГ и клинические признаки смерти мозга. Предварительное сообщение

Determination of brain dying means reversible or irreversible injury to the brain, including the brainstem. Current guidelines rely on clinical examination including the proof of coma, absent brain stem reflexes, and apnoea test. Neurophysiological testing using electroencephalography and evoked potentials — somatosensory evoked potentials and brainstem auditory evoked potential could have been helpful in the final diagnostic brain death conclusion, but the diagnostic accuracy of these methods in the last years has revealed controversies. Here, we present data on quantitative EEG signal evaluation (qEEG) by a 3-dimensional brain mapping (3D BM) as developing tool to clarify whether the transverse and anterior posterior coherences such as connectivity indices may demonstrate connection in transversal or anterior posterior dimensions with «wavelet transformation» and if the 3D BM visualization of the of representative EEG signals may improve informative value of EEG signals quantification when evaluating the brain dying.The purpose of our work is to provide an update on the evidence and controversies on the use of EEG for determining brain dying and raise discussion on EEG applications to improve the transplantation program.Results. We analyzed the EEG records of 10 patients admitted for cardiopulmonary resuscitation (CPR) during September, 2017 — August, 2018. Data from one patient, ŽM, 33 years old, after haemorrhagic shock (August 2018) were analyzed in details. Quantitative EEG dynamics by images and clinical course of brain dying were monitored prior and after the amantadine sulfate intravenous administration for brain revival. Data demonstrated the ability of brain to survive; the cause of final brain death was heart failure.Conclusion. Data confirm the hope for survival of the brain in a coma and demonstrate brain capability to keep functionally optimal state as a potential for a good social adaptation.Под смертью мозга понимается обратимое или необратимое повреждение головного мозга, включая его ствол. Современные рекомендации по диагностике смерти мозга опираются на данные клинического обследования, включающие объективные признаки комы, отсутствие стволовых рефлексов и положительный тест на апноэ. Нейрофизиологическое тестирование с использованием электроэнцефалографии (ЭЭГ) и вызванных потенциалов (соматосенсорных и слуховых стволовых) могло бы помочь в окончательном диагностическом заключении о смерти мозга, но диагностическая точность указанных методов в последние годы является предметом многочисленных обсуждений. В данной статье представили результаты количественной оценки сигналов ЭЭГ с помощью трехмерного картирования мозга (3D КM) как нового инструмента выяснения взаимосвязи между  коэффициентами когерентности при поперечном и передне-заднем сканировании и «вейвлет-преобразовании», а также поставили вопрос о том, может ли визуализация репрезентативных сигналов ЭЭГ с помощью 3D КМ улучшить информативность количественной оценки сигналов ЭЭГ при определении смерти мозга.Цель работы — предоставить последнюю информацию об имеющихся доказательных данных и нерешенных вопросах в отношении использования ЭЭГ для определения смерти мозга и инициировать дискуссию о применении ЭЭГ для повышения эффективности стратегий трансплантации.Результаты. Проанализировали записи ЭЭГ 10 пациентов, поступивших для проведения сердечнолегочной реанимации в период с сентября 2017 г. по август 2018 г. Данные пациентки, Ж. М., 33 лет, перенесшей геморрагический шок (август 2018 г.), проанализировали подробно. Оценили динамику количественных показателей ЭЭГ по изображениям и изменения клинической картины смерти мозга до и после внутривенного введения амантадина сульфата, который применяли для оживления головного мозга. Результаты продемонстрировали способность мозга к сохранению жизнеспособности, при этом причиной биологической смерти мозга стала сердечная недостаточность.Заключение. Получили обнадеживающие данные, позволяющие предполагать возможность выживания мозга при коме и демонстрирующие способность мозга сохранять такое функциональное состояние, которое может явиться основой для успешной социальной адаптации

Сравнительная оценка результатов измерения емкости вдоха с помощью побудительного спирометра и метода ультразвуковой спирографии в раннем послеоперационном периоде у кардиохирургических пациентов

Incentive spirometry is one of the most common methods used for respiratory rehabilitation in the early period after cardiac surgery. Inspiratory capacity values, obtained by a patient using spirometer, are not reliably trusted.Objectives. To compare volumetric parameters measured with incentive spirometer and results obtained with bedside ultrasound-based spirometer to assure the feasibility of the use of incentive spirometry to assess the inspiratory capacity and effectiveness of postoperative respiratory rehabilitation.Materials and methods. The study included 50 patients after elective cardiac surgery. Pulmonary rehabilitation involved the use of various respiratory therapy methods. Spirography was performed before and after each session. Both approaches were used simultaneously to obtain the spirometry maximum inspiratory capacity (SMIC) with a bedside ultrasonic spirography and maximum inspiratory capacity (MIC) index using an incentive spirometer. Patient’s discomfort and adverse events during the procedures were recorded.Results. The absolute values of the MIC measured before and after each session by the two methods were dissimilar, however, the average increment values (6) did not show statistically significant differences. The correlation analysis revealed a strong positive statistically significant relationship between 6 SMIC and 6 MIC (R = 0.74 before the session, R = 0.79 after the session, R = 0.77 across the whole data set, P < 0.01), also consistent with the Bland–Altman analysis, evidencing that more than 95% of all values fell within ± 1.96 SD of the mean difference. The inspiratory spirometry method showed good diagnostic accuracy (sensitivity 87%, specificity 85%, area under the curve (AUC) 0.8 (95% CI: [0.76; 0.83]), P < 0.001). Refusals of procedure were more often documented with ultrasonic spirography.Conclusion. The increment in the inspiratory capacity index measured with incentive spirometer shows good agreement with ultrasonic spirography measurements. Therefore, incentive spirometry can be reliably used to assess the effectiveness of respiratory rehabilitation interventions in cardiac surgery patients during early postoperative period.Побудительная спирометрия относится к наиболее распространенным методам, применяемым для респираторной реабилитации в ранние сроки после кардиохирургических вмешательств. Процедура основана на самостоятельном измерении объема вдоха пациентом, однако остается неясным, насколько можно доверять результатам этих измерений.  Цель исследования. Сравнить волюметрические показатели, измеренные с помощью побудительного спирометра с данными прикроватной ультразвуковой спирометрии и оценить возможность использования побудительной спирометрии для оценки емкости   вдоха и эффективности послеоперационной респираторной реабилитации.Материалы и методы.  В исследование вошли 50 пациентов после плановых кардиохирургических операций. Реабилитацию проводили с использованием различных респираторных методов. До и после каждого сеанса выполняли спирографию с использованием прикроватного ультразвукового спирометра. Оценивали максимальную емкость вдоха (СМЕВд), одновременно определяли  показатель максимальной емкости вдоха (МЕВд) с помощью побудительного спирометра. Регистрировали  нежелательные явления и дискомфорт при проведении процедур.Результаты. Абсолютные величины максимальной емкости вдоха, измеренные до и после каждого сеанса с помощью сравниваемых методов, отличаются, однако средние значения их прироста (Δ) не имели статистически достоверных различий. По результатам корреляционного анализа выявлена сильная положительная статистически достоверная взаимосвязь между Δ СМЕВд и Δ МЕВд (до сеанса r = 0,74, после сеанса r = 0,79, по всему массиву данных r = 0,77,  р<0,01), которая имеет хорошую согласованность по анализу Блэнда–Альтмана, о чем свидетельствует то, что  более 95% значений  находились в пределах  ± 1,96 SD от средней разницы. Метод побудительной спирометрии показал хорошую диагностическую точность при ROC-анализе (чувствительность 87%, специфичность 85%, площадь под кривой (AUC) 0,8 (95% ДИ: [0,76;0,83]), р<0,001). Отказ от процедуры чаще наблюдали при использовании метода ультразвуковой спирографии.Заключение. Прирост показателя емкости вдоха, измеренной с помощью побудительного спирометра, хорошо согласуется с измеренным методом ультразвуковой  спирографии и может использоваться для оценки эффективности реабилитационных мероприятий в раннем послеоперационном периоде у кардиохирургических пациентов

Методика фМРТ анализа двигательной функциональной системы у пациентов после тяжелой черепно-мозговой травмы

The aim of the study. To identify alterations of motor connectome in patients with varying degrees of hemi-paresis after severe traumatic brain injury (TBI) versus healthy volunteers.Material and methods. The study included 29 patients with TBI aged 18 to 35 years and 23 healthy volunteers aged 20 to 32 years. Participants underwent a comprehensive clinical and neuroimaging study. Motor impairment was evaluated via muscle strength assessment using a five-score scale. The fMRI data were processed using a dedicated CONN software package. Anatomical 3-D connection masks of the whole brain motor functional system in the predetermined regions of interest (ROIs) were used for the assessment. Then the group indicators of functional connectivity (statistical significance of the connection) were computed.Results. It was established that the structure of connections in healthy individuals performing active movement with the right (leading) hand is determined by formation of focus in the cortical and subcortical ROIs in the contralateral hemisphere. With passive movement of the right hand the pale ball becomes functionally active in addition to the activated areas. The striopallidar system structures became active on both sides, and connectivity with the additional motor cortex and the motor cortex of the ipsilateral hemisphere emerged as the paresis increased during active movement. The focus of motor activity during passive movement was determined in the motor cortex and putamen, which makes it possible to use a passive test in patients with gross motor disorders or unconsciousness for a full assessment of the entire structural and functional brain connectome.Conclusion. As hemiparesis increased in patients after severe traumatic brain injury, a decrease in the total number of connection appeared; simultaneous engagement of ancient primordial structures, such as bilateral activation of pale globes, demonstrated neuroplasticity.Цель исследования — выявить изменения структуры двигательной функциональной системы в норме и у пациентов при разной степени гемипареза после тяжелой черепно-мозговой травмы (ЧМТ).Материал и методы. В исследование включили 52 человека (29 пациентов в возрасте от 18 до 35 лет, перенесших ЧМТ, и 23 здоровых испытуемых в возрасте от 20 до 32 лет). Проводили комплексное клиническое и нейровизуализационное исследование. Нарушение движений исследовали по пятибалльной шкале оценки мышечной силы. Данные фМРТ обрабатывали с помощью специализированного пакета программ CONN. Создавали «маску» двигательной функциональной системы по заданным зонам интереса (regions of interest, ROI) в объеме головного мозга. Затем вычисляли групповые показатели коннективности (статистическая значимость связи).Результаты. Установили, что при самостоятельном движении правой (ведущей) рукой у здоровых людей структура связей определяется формированием фокуса корковых и подкорковых зонах интереса контралатерального движению полушария. При пассивном движении правой рукой в дополнение к активированным областям функционально активным становится бледный шар. По мере нарастания пареза при активном движении появлялась активность структур стриопаллидарной системы с двух сторон, появлялась связанность дополнительной моторной коры и моторной коры ипсилатерального полушария. При пассивном движении определяли фокус двигательной активности в моторной коре и скорлупе, что позволяет применять пассивную пробу у пациентов с грубыми двигательными нарушениями или без сознания для полноценной оценки всей двигательной функциональной системы головного мозга.Заключение. По мере нарастания гемипареза у пациентов после тяжелой черепно-мозговой травмы отметили уменьшение общего количества связанностей; при этом включались более древние структуры в виде активизации бледного шара с двух сторон, что отражает нейропластические процессы

Влияние стрессоустойчивости на экспрессию проаутофагического белка Beclin-1 в миокарде после экспериментального ушиба сердца

Objective. Evaluation of myocardial expression of the pro-autophagic protein Beclin-1 after cardiac contusion in experimental animals with different stress resistance.Materials and methods. The study included 68 white mongrel male rats weighing 250–300 g. After ranking for extreme variants of stress resistance, moderately stress-resistant rats (N=36) were excluded from the study. The remaining animals were split into the control (N=16) and study (N=16) groups, each group composed of 8 high stress resistant and 8 low stress resistant rats. In the study group, 24 hours after inflicted cardiac contusion, 5×5 mm myocardial tissue specimens were sampled from the intraventricular septum, anterior walls of the left and right ventricles, histological sections were made, and a reaction with primary polyclonal Anti-Beclin-1 antibodies was performed. Beclin-1 expression was evaluated under the microscope.Results. Immunohistochemical evaluation revealed a statistically significant increase in Beclin-1 protein expression (P=0.0002) in the cytoplasm of cardiomyocytes in the study group vs the control group, regardless of animals’ baseline stress resistance. However, expression of Beclin-1 protein in the myocardium of highly stress-resistant rats (Me=4.3; LQ=4.0; HQ=4.3) was significantly higher versus low-resistant animals (Me=3.6; LQ=3.3; HQ=3.6) (P=0.0009).Conclusion. Increased expression of Beclin-1 protein in the post-traumatic period of experimental cardiac contusion indicates autophagic flux activation. Intensity of autophagy varied depending on the animal’s stress resistance.Цель исследования. Оценка выраженности экспрессии проаутофагического белка Beclin-1 в миокарде при различной стрессоустойчивости после экспериментального ушиба сердца.Материалы и методы. В исследование включили 68 белых беспородных крыс-самцов массой 250–300 г. Животных ранжировали по крайним вариантам стрессоустойчивости. Среднестрессоустойчивых крыс (n=36) исключили из исследования. Затем сформировали контрольную (n=16) и опытную (n=16) группы. В каждой группе выделили подгруппы, включавшие крыс с высокой и низкой стрессоустойчивостью, по 8 животных в каждой. В опытной группе через 24 ч после моделирования ушиба сердца из межжелудочковой перегородки, передних стенок левого и правого желудочков иссекали фрагменты миокарда 5×5 мм, изготавливали гистологические срезы, проводили реакцию с первичными поликлональными антителами Anti-Beclin-1. Полученные образцы исследовали под микроскопом.Результаты. Иммуногистохимическое исследование выявило статистически значимое увеличение (p=0,0002) экспрессии белка Beclin-1 в цитоплазме кардиомиоцитов в опытной группе по сравнению с контрольной вне зависимости от исходной стрессоустойчивости. Однако в миокарде высокоустойчивых к стрессу травмированных крыс наблюдали более выраженный уровень экспрессии белка Beclin-1 (Me=4,3; LQ=4,0; HQ=4,3) в сравнении с низкоустойчивыми особями (Me=3,6; LQ=3,3; HQ=3,6) (p=0,0009).Заключение. Выявленное увеличение экспрессии белка Beclin-1 в посттравматическом периоде экспериментального ушиба сердца свидетельствует об активации процессов аутофагии. Выраженность аутофагии различалась в зависимости от стрессоустойчивости организма животного

Исследование температурного баланса головного мозга методом микроволновой радиотермометрии (обзор)

Aim. This review aims to inform physicians of different specialties (anesthesiologists, intensivists, neurologists, neurosurgeons, oncologists) about the diagnostic capabilities of microwave radiothermometry, which enables to identify and analyze features of alterations of cerebral temperature in brain damage.The review displays a critical analysis of 80 recent Russian and foreign open access publications found by keywords.The review presents major clinical features and pathophysiological mechanisms of cerebral thermal balance disruptions in brain lesions. Slow responsiveness and vulnerability of cerebral thermal homeostasis regulation mechanisms that underlie development of different temperature heterogeneity levels in the cerebral cortex in healthy brain and brain lesions are highlighted. The authors postulate their concept about the critical role of hyperthermia in the pathogenesis of brain damage and disruption of interconnections in the global central regulation system. A body of evidence explaining direct association between the depth of consciousness impairment and degree of cerebral cortex temperature heterogeneity manifestation is presented. It is emphasized that a significant increase in temperature heterogeneity with areas of focal hyperthermia accompanies an acute period of ischemic stroke, while in post-comatose state usually associated with prolonged impairment of consciousness, the temperature heterogeneity significantly subsides. It has been suggested that lowering of an increased and rising of the reduced temperature heterogeneity, for example by using temperature exposure, can improve altered level of consciousness in patients with brain damage. The diagnostic capabilities of various technologies used for cerebral temperature measurement, including microwave radiothermometry (MWR), are evaluated. Data on high accuracy of MWR in measurement of the cerebral cortex temperature in comparison with invasive methods are presented.Conclusion. In healthy individuals MWR revealed a distinct daily rhythmic changes of the cerebral cortex temperature, and badly violated circadian rhythms in patients with brain lesions. Since MWR is an easy-toperform, non-invasive and objective diagnostic tool, it is feasible to use this technology to detect latent cerebral hyperthermia and assess the level of temperature heterogeneity disruption, as well as to study the circadian rhythm of temperature changes.Цель обзора. Информировать врачей различных специальностей (анестезиологов-реаниматологов, неврологов, нейрохирургов, онкологов) о диагностических возможностях микроволновой радиотермометрии, позволяющей выявлять и анализировать особенности нарушений церебрального теплового баланса при повреждениях головного мозга.Обзор содержит критический анализ информации 80 современных отечественных и зарубежных публикаций, находящихся в открытом доступе и найденных по ключевым словам.В обзоре привели основные сведения о клинико-патофизиологических особенностях нарушений церебрального теплового баланса при повреждениях головного мозга. Подчеркнули пассивность и уязвимость механизмов регуляции церебрального термогомеостаза, лежащих в основе развития различного уровня температурной гетерогенности коры больших полушарий в норме и при церебральных катастрофах. С патогенетических позиций постулировали концепцию о роли гипертермии в патогенезе повреждений головного мозга и процессах нарушения взаимосвязей в глобальных системах центральной регуляции. Привели доказательства связи между нарушением уровня сознания и степенью выраженности температурной гетерогенности коры больших полушарий. Подчеркнули, что существенное нарастание температурной гетерогенности с формированием очаговой гипертермии, сопровождает острейший период ишемического инсульта, а в посткоматозных состояниях, повлекших развитие длительного нарушения сознания, температурная гетерогенность значимо понижается. Высказали предположение о том, что снижение повышенной и повышение сниженной температурной гетерогенности, например, с использованием температурных воздействий на кору больших полушарий, способно улучшить показатели уровня сознания у пациентов с поражениями головного мозга. Дали оценку диагностических возможностей различных технологий измерения церебральной температуры, включая микроволновую радиотермометрию (РТМ). Привели данные о достаточно высокой точности РТМ при измерении температуры коры больших полушарий в сравнении с инвазивными способами регистрации температуры мозга.Заключение. С применением РТМ выявлена отчетливая суточная ритмика изменений температуры коры мозга у здоровых людей, грубо нарушающаяся при поражениях головного мозга. Поскольку РТМ является простым в исполнении, неинвазивным и объективным диагностическим инструментом, данную технологию целесообразно использовать в целях выявления скрыто протекающей церебральной гипертермии, для оценки уровня нарушения температурной гетерогенности, а также при исследовании циркадианной ритмики изменений температуры.

Нутритивный статус пациентов в длительном критическом состоянии

Material and methods. We examined 23 patients with chronic critical illness who were in a minimally conscious state (MCS) with 10.9±2.5 scores on the FOUR (Full Outline of Unresponsiveness) Score Coma Scale. Indicators of carbohydrate, lipid, protein and energy exchange metabolism were evaluated using specimens sampled in the morning hours. Nutritional support was provided by isocaloric isonitrogenic mixtures.Results. Blood biochemistry showed decreases in total protein and albumin levels in 86.9% and 91.3% of patients, respectively. The tests also revealed decreased concentrations of several amino acids, including essential amino acids: histidine (38.3±13.07 µmol/l), methionine (12.68±3.81 µmol/l), threonine (61.6 [58.5;87.7] µmol/l), tryptophan (33.06±15.95 µmol/l), and non-essential amino acids: arginine (40.50 [22.2; 46.9] µmol/l), glutamic acid (124.5±39.29 µmol/l), tyrosine (37.97±10.12 µmol/l). Some correlations between the concentrations of individual amino acids and other indicators were revealed, such as histidine and CRP (r=–0.68, P=0.043), tryptophan and CRP (r=–0.86, P=0.002), histidine and leukocyte count (r=–0.76, P=0.015), methionine and lysine (r=0.88, P=0.008), methionine and patient's weight (r=–0.68, P=0.042). A relationship between threonine concentration and the level of consciousness on the FOUR scale (r=–0.73, P=0.037) was also found. All patients demonstrated significant alterations of carbohydrate and lipid metabolism.Conclusion. Alteration of adequate protein metabolism seems to be the most affected constituent in the nutritional status of patients with chronic critical illness. It is manifested by a decrease in the concentration of total protein and a number of essential and non-essential amino acids, which implies the importance of highprotein nutritional support and correction of the amino acid profile. Цель. Оценить состояние нутритивного статуса пациентов в длительном критическом состоянииМатериал и методы. Обследовали 23 пациента в длительном критическом состоянии, находящихся в минимальном сознании по шкале FOUR (Full Outline of Unresponsiveness), уровень сознания — 10,9±2,5 балла. Оценили показатели углеводного, жирового и белкового обмена, а также энергообмена, забор анализов осуществляли в утренние часы. Нутритивную поддержку обеспечивали изокалорическими изонитрогенными смесями.Результаты. В биохимических показателях крови у 86,9% пациентов выявили сниженное содержание общего белка, у 91,3% — альбумина. При этом отметили также снижение концентрации ряда аминокислот: среди незаменимых — гистидина 38,3±13,07 мкмоль/л, метионина 12,68±3,81 мкмоль/л, треонина 61,6 [58,5; 87,7] мкмоль/л, триптофана 33,06±15,95 мкмоль/л, а среди заменимых — аргинина 40,50 [22,2; 46,9] мкмоль/л, глутаминоваой кислоты 124,5±39,29 мкмоль/л и тирозина 37,97±10,12 мкмоль/л. Выявили корреляционные связи между содержанием некоторых аминокислот и другими показателями пациентов: между концентрацией гистидина и содержанием СРБ (r=–0,68, p=0,043), а также между концентрациями триптофана и СРБ (r =–0,86, p=0,002), концентрацией гистидина и количеством лейкоцитов (r=–0,76, p=0,015), концентрацией метионина и лизином (r=0,88, p=0,008), концентрацией метионина и весом пациента (r=0,68, p=0,042), и связь между концентрацией треонина и уровнем сознания по шкале FOUR (r=–0,73, p=0,037). Выраженных нарушений углеводного и жирового обмена не отметили.Заключение. Установили, что у пациентов в длительном критическом состоянии наиболее страдающим участком нутритивного статуса является нарушение адекватного белкового обмена. Оно проявляется снижением концентрации белка и ряда заменимых и незаменимых аминокислот, что предполагает важность высокобелковой нутритивной поддержки и коррекции аминокислотного профиля.

Указатель авторов и статей, опубликованных в журнале «Общая реаниматология» за 2022 г.

.